Не может быть, Татьяной называемый,
Прекрасный облик лжив.
Не может пыл так ясно расточаемый
Так попусту игрив.
Играет ясно краской кремной
Лик, соблазнённый суетой.
Кипит варенье сладкой пеной,
И жизнь становится игрой.
Туда ли мы, прокляты бытом,
Стремим мы стопы, проходя
Объятья в мире позабытом,
Иль походя их находя?