”…дык я ж про это и фумихаю во имя!
а ты мне кончики хаманишь для гуцулки!
попробуй зыми нахерячивать на вымя
по ходу дзыбя бегемоны и кабулки
кончай с такою-то мандою призывною
стричь одуванчики зажжённой сигаретой
и на колени опускаться предо мною!,
бо людоедство начинается с минета
жапрада эдак кучегунит левоналы
что прямо хочется запрячься в тикеулы
а там и хожево упреет из хабалы
якая тоже между прочим мнит аулы
всё херня,
ла,
ла,
ла,
от меня
она
шла
в край водомётов, чтоб избавиться от сухости;
следил за нею до предела близорукости,
где всё размытое в извилины стекает,
по ходу взбалтываясь теми, кто икает
виник приник запал и жужа гедеметят
каб голыванное охоно знало вещи
однако это невозможно ибо детят
посты винурно цыжегонно резче резче
от назидания наездницы из джина
просел в пространство, где у прошлого есть прошлое,
и в текстоте промежду классом(!) и Донбассом
нёс однокласснице портфель, являясь ношею
пра гэта толькі і размова чыжманежная
дагэтуль тоже былі спробы но не гнідно
чаму ж ты крочыш ля мяне такая прежняя
а з ім – насустрач нават болю? мне обідно
«сестра,
что у тебя под этой клетчатой рубашкой?
не под льняною, так под карточной хотя бы», –
спросил, оторванной рукой играя с ляжкой
своей жены из незахваченного Кабы
кышкыш прыйшоўшы да мяне гатуе суммы
прабачце уркара і ружу за гармідар
кідай вядро! шукай цяпло в меху у пумы
кто может многім поступіться тот і лідар
я взгляд не буду заводить за угол зеркала,
боюсь увидеться у тыла с тем же самым,
и если мы не вразнобой, то это дама
от 45-го (размера) и до вэрхала
гарда жыжы міхута гонкавая мусіць
бо толькі так глытнуць уражанне ад мовы
магчыма з водарам таго хто не ўкусіць
а если всё наперекор то это вдовы…”