Ищу разнузданность, хочу прослыть заправским,
Презрение, оскалом разливая,
Словно ситец, наполненный цветком.
Душа от кротости немой, дошла до края.
Душевная замять, и обретенный взор с поволокой,
Рождает похабника, с бездной глубокой.
И будет петь гитара отрадную,
Песнь жизни мою заурядную.
Как бы скверно, ты не гнусавил.
Глух я, и нем, все в прошлом оставил.
Лишь у солнца, сиянию учусь,
Только от розы, красотою напьюсь.
Встал глух, и нем. к полемике пустой.
Не авангард, не ведущий, передовой.
Простите за тавтологию друзья.
Чертог воздвигнуть так нельзя.
Воловий взгляд, твой пропущу,
Раньше в душу, сейчас ко дну.
Там и солнце не сверкает,
Омуть, безразличия там прогнивает.
Полымя глаза сияют,
Когда свободен от смуты всех супостатов,
Счастьем все в тебе сгорает,
Когда далек от гиппократов.
Бахвал с хулой, друзья известные,
Прострация оружие небесное.
Оградит и пусть начнут все укорять,
Плевать на них, плевать, плевать.
Странный автор, где он вояжирует?
Эксцентричный, юродивый, или провоцирует?
Может песнь всей жизни напевает?
А кого к смуте толкает?
Все в этом мире относительно,
Кому-то красивый цветок.
А кому-то на прощание простительно
Кому-то с тысячи, один листок.
А кто-то блуждает вопросительно.
Может, есть тут голос чванства?
Все по-разному глядят.
Можешь выкинуть в пространство,
Сей листок, тебя не укорят.
Семя выросло надменное.
Чтоб сберечь тебя при ценное,
Время! Время! Драгоценное.
Нечего его терять,
Чтоб пустоту чужой души менять.
Все за что-то, вы ратуете.
Я не отличаюсь новизной,
За кого-то голосуете?
Я не с вами, я чужой.
Семя лаконичности взрастает
Не обинуясь, я предался ему,
Стих мой может и ласкает?
Жизнь люблю, Благодарю.