И вот он лес, не раз сулённый,
в неописуемой красе
застыл, багрянцем опалённый,
у лета бабьего в косе.
Почти Швейцарии ячейку
облюбовал в лесу поэт.
Тропинка узенькая змейкой
вела не в тот, а в этот свет.
Под очертанием сосновым
дневали снасти рыбака;
над речкой мост завис подковой,
в ажуре выпучив бока;
бобёр, в кругах кусая воду,
нырнул, течением зашит,
а в вышине, считая годы,
дуб тристалетьем дорожит.
Измерив осени давленье,
лист не желал идти ко дну.
Его несло под впечатленьем
из тишины и в тишину.