Мы словно вечером застряли в той поре,
Когда пел зяблик на растрескавшейся ветке,
И листопад сиял, и мухи в янтаре
Гудели невпопад под скрежет табуретки.
Томился инеем подсвеченный июль,
Тянулась к ландышу, упрямо привыкая
К дыханью свежему, усталая борзая,
И ветер колебал осколки старых пуль.
Мы снова были вечером впотьмах,
И грязный повар еле шевелился,
В тарелке трепет тихо серебрился,
И смех застрял в рифмованных горах,
В расщелинах увязли огоньки
Пересеченьем пятен на асфальте,
Переплетеньем вен на школьной парте,
Перелицовкой быстрого пути.
И к удивленью чисел на листке,
Мы будем вечером бродить под пеньюаром
Расцвеченных тюльпанов, не задаром,
А за бессмертие воскресших в уголке,
И ласковый февраль как счастья колыбель,
И розовый закат нам души окрыляет,
Мы смотрим в синеву, и полночь исчезает,
И в небе отражается капель.