У глухім стаяць завулку – тры дамы,
Ды Гасподзь ужо не бачыць іх дымы.
У дрымоце ўвечар ціснецца пад тын
Разагрэты сонцам, выцвелы палын.
Тут ля сцежкі – непрымятая трава:
Ёсць трыпутнік і сардэчнік, крапіва.
Закрану раслінаў горкую красу,
І жаданне зноў сюды я прынясу:
Вось сабраць бы іх да пеўняў, да расы,
Заварыць як у мінулыя часы
Зелле. Даць яго жа юным паспытаць -
Да пакутніцы-зямлі прычараваць.
Я б і сам яго зварыў, ды вось бяда:
З роду мне ніхто сакрэт ня перадаў.
Тыя, што гады збіраюць на клюку,
Самі ўсё пазабывалі на вяку.
*****
В глухоманном переулке - три избы,
Три забытых Богом-Господом судьбы.
У горожи, и под вечер не остыл
Разогретый душным солнцем чернобыл.
У горожи, у тропы, куда ни кинь, -
Подорожник, да пустырник, да полынь.
Я по следу непримятому пройду,
Чуть затрону травы горькие в цвету.
Вот собрать бы их до росной до зари
Круто зелье приворотное сварить,
Дать отведать молодым бы у межи,
Чтоб к страдалице-земле приворожить.
Я б и сам его сварил, да вот беда:
Мне в роду никто секрет не передал.
Ну а те, что нижут годы на клюку,
Сами все перезабыли на веку.