Меня спрашивают – «что забыл ты, в листах ворда да линиях тетрадей?»,
Меня допытывают – «чего трясется, твоя ручка над уровнем бровей?»,
Мне говорят: «то все лень твоя, ты погряз в ней, обезьяной ставая!»,
Меня осуждают: «ну, на что надеешься, не работая, не живя?»
Правда в том, что я одинокий волк,
В мире людей плюю в потолок.
Дело в том, что мне то противно, что у социума в основах.
Мне жестокости не занимать, но она не в поступках – в глазах.
Счастье в том, что я не авторитет, у меня нет статуса и прочей лжи,
Я не судья, не палач, не жертва, меня нет в списке на продажи.
Я как траектория экватора – неподвижен, большой и выдуманный.
Нет меня даже в словах и во всем, что ведомо обществам.
Я живу чтоб описывать неописуемое, каковым и являюсь сам.
Я сделан из метафор и образов, с сгустка слов, создающих мир,
Только лишь, в таких миров отблесков, меня можно найти живым.
Я вселенная, что творит рукой бесконечной,
Между строк жизнь становиться вечной.
Все мои ценности за вуалью смыслов,
Бесконечность видов – за гранью слов.
Смысл текстов моих и жизнь неразделимы как нутро пожара,
Не все могут туда смотреть, не сгорая от адского жара.
Да, возможно, для кого-то сложно,
Повторю, максимально просто.
Счастье – музыка, ноты – буквы. Тетрадь и ручка как скрипка и смычок.
Я счастлив, когда пишу, как волк, что уволок свой, сытый, бок.
Как же мне объяснить это людям, рабам установленных норм?