В этой жизни кому то досталась тоска,
как девиз, как седое души одеяние.
Одиночество бьётся как пульс у виска,
одиночество вяжет любое деяние.
С края крыши смотреть на порушенный мир
может страшно, а может и необходимо!
Кто-то в жизни своей как безумный факир
пламя льёт вкруг себя, уходя невредимым.
Невозбранно лететь на крылатых мечтах
это дар, но неведом коварный даритель.
Замки, там в небесах, на земле просто прах.
Просто пепел души прячем в память-хранитель...
От историй тошнит, как от яда в вине,
это скука-мадам твоей жизни попутчица.
Ты желаешь уснуть, чтоб проснуться во сне,
но уснуть не проснувшись, увы, не получится.
Это сладостный миг превосходства над всем,
справедливого бога весёлая месть.
Мы так верим, что мы не умрём насовсем,
что возможен реванш, что спасение есть...
Никогда, никогда не откроет глаза
сытый, пьяный свидетель войны информаций.
В его коме покой, в моём сердце гроза!
Его разум в плену тысяч галлюцинаций.
Эти просто-слова словно перья с крыла
держат в связке у солнца, страхуют от бездны.
Для кого то они как источник тепла,
для других, хладнокровных, они бесполезны...
Надо громче кричать, словно режут живьём,
надо взглядом горящим пронзать мрак незнания,
чаще, глубже дышать! Для того и живём,
чтобы жители ночи узрели сияние.
"Не спасти никого, но возможно спастись"
говорят нам участники пыльных столетий.
Стаду нужен простор, нужно стаду пастись
и в отдельный загон тех, кто это заметил.
Мы не зря умираем за ад в головах,
мы не против свобод за забором запретов!
Нам хватает любви в трёх безумных словах,
проглотить на бегу и не думать об этом.
Исхлестать себя в кровь, разорвать свою грудь,
лишь бы чувствовать жизнь каждым нервом под кожей!
За пределы пределов отважно шагнуть,
где лишь смерть этот шаг тишиной подытожит...
Наши судьбы без швов, но рубцы на телах.
Наши страхи сильнее рассудка и веры...
Наша участь остыть, захлебнувшись в мольбах.
Подпирая гранитом развалины эры...