Что-то внутри загоралось и медленно очень гасло,
шли пятые сутки в попытках гореть и жить.
Никто из нас не был в душе согласен,
но нам оставалось лишь вынуть и положить
не спрятанный вовремя приступ любви и страсти,
не сыгранный вовремя яркий сюжет,
не снятое кем-то короткое чёрное платье,
не вовремя выстреливший пистолет.
Почти уж неделю пытались цеплять зубами
обрывки из памяти прожитых наших дней.
Что у тоннеля есть где-то конец, мы знали,
но с каждой минутой он становился темней.
Шли пятые сутки в сгущавшемся мраке комы,
и с каждым ударом пульса, отмеренным нам врачом,
мы думали - как хорошо, что мы все таки были знакомы.
И больше не думалось ни о чем.