I
над всеми нашими пространствами -
полями, весями,
как изречение пространное
висит созвездие,
II
а остальные будто выбыли -
вкруг тучи космами...
страницей вырванной из Библии
кусочек космоса.
учёные наполнят газами,
набьют «сверхновыми»
и ничего не будет сказано
о Божьем слове там.
III
умны научные полемики
о мироздании,
а может всё-таки Вселенная
сама послание?
Великой Книгой непрочитанной
сверкает искренне.
мы к ней относимся почтительно
почти как к истине,
мы чувствуем что кто-то там
ждёт наши чаянья...
со звёздным небом надо шёпотом
или молчанием.
IV
Внимай от краешка до краешка
глазами чистыми,
но ты проверить собираешься
мир этот числами...
да здравствуют Дали иллюзии
и песни Визбора -
услышать мир как будто музыку
дано лишь избранным.
Да неужели с манускриптами
все связи порваны
и фуга под руками Рихтера
всего лишь доллары?
о, эти вечные миграции
меж небом – пахотой …
мы любим в Гамлете Горацио,
а нам заплакать бы …
V
эх, из поэтов да в читатели
уйти б по-честному,
чтобы проникнуться цитатою
того созвездия,
чтобы понять - не всё бессмысленно,
не всё потеряно …
жизнь – это дева с коромыслом и
в тех вёдрах – время.
бежит, спешит как будто Золушка
и в отдалении
льёт наши дни, оставь на донышке
глоток прозрения.
– Чего нам жаль перед разлукою?
– Да много разного …
для сердца эти звёзды-буковки,
а не для разума.
висят созвездья на соборами,
пустеют улицы...
кто ищет Бога через формулы –
разочаруется.
VI
напрасно в космосе мы рыскали,
весь мир объездили,
ведь Бог живёт лишь в бескорыстии
(ещё в поэзии).
Он занят вечными полётами,
хоть с ним не встретиться,
Он бесконечными полотнами
в музеях светится …
как в этом мире много грустного
и что есть истина?
налей в бокал немного музыки
заместо «Рислинга»,
открой печали как шампанское
чтоб в небо брызгами...
ты к истине всегда опаздывал
и это искони.
откуда же мы веру черпаем
будто старатели?
наверно Небом предначертано
искать Создателя.
пусть мы не знаем Бога облика –
в восторге мы,
ведь даже на обломках облака
Его автографы.
VII
Он в октябре над белой рощею
являет таинство,
на нас же смотрит настороженно –
понять пытается -
что он недодал миру этому?
всё дал заранее,
по облакам учить эстетику
его задание.
всё это чувствуем подспудно мы
из тени, темени,
а жизнь питается секундами,
но смерть вне времени.
трудней делится хлебной коркою
чем тем что лишнее,
мы принимаем с оговорками
ту помощь ближнему...
жизнь – это штука полосатая -
над пепелищами
просить о помощи богатого
сложней чем нищего.
Бог каждый день отдать приказывал,
а мы от случая,
но сердце под бронёй и с каскою
жить не обучено,
оно открыто, под прицелами,
под обелисками,
но что есть самое в нём ценное
так это – исповедь.
VIII
мы все лишь обстоятельств пленники
и как не врали бы,
но если жизнь есть преступление,
любовь есть алиби.
от возгласов давно охрипли мы -
на всё реакция,
законы наши - это Библия
только в редакции.
нам нелегко сидеть под крышею -
снуём по атласу,
в дороге посылаем ближнего
легко по адресу,
мы не хотим ходить с заплатами,
нам снять бы пеночку,
да только поиски бесплатного
всегда в копеечку,
мы стали очень осторожными
в своих решениях
воспринимая пыль дорожную
будто лишения,
мы стали очень даже нежными:
«Вы мне не тыкайте,
а то как дам сейчас подсвешником
не по артикулу».
венец творенья - это стало быть
мы все сиятельства,
но человек он с вечной жалобой
на обстоятельства,
а счастья где-то там за речкою …
ну, что нам надобно?
люблю такое человечное
зверьё лохматое,
IX
но если говорить по совести -
мы секс-помешаны,
а в мире нет печальней повести
чем повесть женщины.
сюжет мне кажется затасканным
слезою пролитой -
приходит женщина за сказкою,
уйдёт непонятой.
у ней всегда слова в наличии,
что мягко сказано
и не в ногах её величие
и всяко разного …
кто нам являет жизни таинство?
она конечно же.
ты помнишь как впадал в неравенство
пред взором женщины?
не зря мы были порознь созданы
и разным способом -
у женщины душа межзвёздная,
всегда пред Господом.
помимо разговора честного
ещё есть принципы -
все девушки живут принцессами,
да будут с принцами.
пусть мои мысли перемешаны
и много лишнего -
через Любовь, Ребёнка, Женщину
иду к Всевышнему.
мы все помеченные сызмальства
нательным крестиком
надеемся душою вырасти
и стать созвездием,
не одинокой тусклой звёздочкой
мигнувшей жалобно –
салютом, на всё небо полночью
нам стало быть.
X
нам только бы хватило наглости,
хватает дурости,
мы не желали жить до старости
в далёкой юности.
не будем возвращаться в прошлое
уже порожнее,
слеза текущая непрошено
одна хорошая.
пусть многое накрылось тазиком
без воплощения,
но постигая мир в фантазиях
идёшь к свершениям.
слова в веках неопалимые
летят над крышами.
так позови любовь по имени
чтоб все услышали.
пока мы ярость не утратили,
пока под градусом
давайте в море по фарватеру
под алым парусом,
зальём всё море синей краскою
и как положено
вдруг вспыхнет ветер над оснасткою
весёлым Роджером
и захлебнутся чайки криками
в паденье острые...
есть в море жизни цель великая,
то поиск острова.
я видел часто небо чёрное,
без звёзд ничтожное
и много раз стихи зачёркивал,
и с ними прошлое.
сливайся жизнь с гитарой, скрипкою,
не для прощания,
фортуны колесо со скрипом, но
ещё вращается,
ещё зовёт нас пыль межзвёздная
стать пилигримами
и снова не хватает воздуха
сказать: «Любимая»