Мама Вове говорила,
Говорила Вове мама:
«Не ходи гулять ты мимо,
Мимо нашего шалмана!»
Вова маму не послушал,
Не послушал Вова маму,
И, походкою нетвёрдой,
Двинул прямо он к шалману.
Не штормило сине море,
Задремалось океану,
Закачало маримана
На тропе кривой к шалману.
Ветер сдёрнул бескозырку,
Растрепал густые кудри,
И, состроив губы в дырку,
Засвистал в холодном утре:
«Не ходи, моряк, к шалману,
Не буди ты подорожник,
Там красавицу Оксану,
Обнял железнодорожник!»
Но моряк не слышит ветра,
В небесах не видит тучи,
И бредёт, не видя света,
По обрыву горной кручи.
Дверь, обитую клеёнкой,
Он пинками открывает,
И печальную картину
В тьме шалмана наблюдает:
Красота лежит Оксаны
Неприкрытая на ложе,
А на ней, как коршун, скачет
Переносчик шпал Серёжа.
Зашептали ветры злые
И хмельные испаренья:
«Принеси коварным тварям
Ты от жизни избавленье!»
В предрассветный сумрак ночи
Кровь ударила фонтаном,
Холодеющий Серёжа
Сжал умершую Оксану.
Неприкрытая калитка
На ветру скрипит задаром,
Мариман шагнул с обрыва
И не дышит перегаром.
21.09.15