"Она не смотрела на гильотину, подле которой стояла, не видела того страшного, чуть отливающего синевой лезвия ножа, предназначенного лишить ее, а потом и многих других жизни, не видела притихшей толпы у эшафота, Мария-Антуанетта пыталась где-то там вдали разглядеть своих крошек, остававшихся сиротами… Это самое важное в ее жизни, в ее уже бывшей жизни…
А дальше все очень быстро – резкий наклон под гильотину на доску, свист падающего тяжелого лезвия и поднятая Сансоном голова для демонстрации присутствующим: Марии-Антуанетты больше нет!..."
(Ю. Ротенфельд)
Её везли по улицам Парижа
Путём неотвратимости судьбы.
Октябрь с ветвей срывал листочек рыжий,
Лишая крон могучие дубы.
В простой телеге. В длинном платье белом.
Под чепчиком - отрезанность волос.
Толпа вокруг глумилась и ревела,
Готовая порвать на сто полос.
Проклятья справа сыпались и слева.
Не тот ли люд безмерно ликовал
Приветствуя младую королеву,
Когда на трон её короновал?
Художник вёл наброски для картины:
Антуанетта, стража, приговор,
Ступени эшафота, гильотина
И клацнувший на лезвии затвор.
Полно зевак на площади Свободы.
Последний вздох. Невидимая дрожь.
В секунды мысли втиснутые годы...,
Но вниз летит тяжёлый острый нож.
И голова листочком отлетела
От ветки родословного плеча.
Последний взгляд на вздрогнувшее тело
С поднятых рук Сансона-палача.