Я лягу в ванну и умру, когда газ потечёт из крана.
Это нисколько не удивительно. Мы в концлагере. Мы в книжке Ремарка,
единственного писателя, чьи книги я ещё могу читать,
не вырезая себе язык. Без желания сжигать литературу,
отрубать руки писателям, жарить издателей на кострах.
Я просыпаюсь в 3/40.
Я туман над городом.
Я пеленаю женщин в тонкие простыни.
Когда я вскрываю им грудь и дотрагиваюсь до сердца,
они массово выходят из окна.
Коллективное самоубийство в утреннем сумраке.
Мне грустно смотреть на то, как остывают макароны
на кухнях людей, которые не вернутся.
Убийца не то, чтобы помнит момент убийства.
Убийца садится есть эти макароны.
И плачет. И слёзы затапливают квартиру.
А после он ест патроны и ест гранаты,
заточенные лезвия бритв и иглы.
Ест всё, что могло бы его убить.
Ест всё, а человека съедает бог.
А бога съедает дьявол,
а дьявола - белые волки на вершинах мира.
Всё взаимосвязано. Но связи разорваны.
Мы просто находим друг друга, когда вместо радио
слышим в плеере голос женщины из далёкой страны.
Из далёкого прошлого. Когда ничего не слышим.
Когда ты глотаешь снег. И, кажется, убил бога.
Но мир родился внутри тебя.
Когда ты убил себя, и, кажется, бог родился.
Но мира в помине нет.
5/20.
Два поезда сталкиваются
друг с другом.
Прощальный поцелуй.
Полный боли.
И крови.
Поцелуй, сломавший целующихся.
Поцелуй, поджёгший всех тех,
кто был внутри и вообще
не хотел целоваться.
К сожалению, в моей комнате нет двери.
Пыль смеётся надо мной изо всех углов.
Мне не надо слов,
чтобы сгореть в атмосфере, пытаясь достигнуть земли.
Маленький мальчик теряют свою маму
в бреду алкогольных паров,
в брюхе супермаркета "Билла".
Он стоит один на Северном полюсе,
и белые медведи лижут его в лицо.
Белые медведи сжирают его на третью ночь.
Мама не вернётся.
У неё будет новый ребёнок, и он будет намного лучше.
Слушаться. Не опаздывать в школу.
Не сжигать в микроволновке обед, пару птиц и домашнее задание.
Не сжигать в микроволновке себя.
Не сжигать микроволновку.
Есть разные силы: огонь, земля, воздух, вода.
Кто-то что-то сжигает, кто-то топит,
кто-то закапывает в землю.
Чьи-то нелюбимые люди взлетают на воздух.
Тот человек, от которого всё зависит,
обыкновенно оказывается конченным идиотом.
Это новая божественная теория,
написанная так, чтобы с одной стороны никого не обидеть,
а с другой - да пошли они все в задницу.
Оказывается конченным идиотом.
Любит глупые комиксы,
плюётся, когда говорит.
Бог.
Бог, закопанный в гроб.
Закопанный в небо.
Закапанный мне в глаза.
Тот, кто пожирает богов -
я хочу тебя увидеть.
Я хочу в тебя выстрелить.
Настолько ты отвратителен.