Немолодой, но холостой Бобер
Увлекся вдруг молоденькой Лягушкой,
Веселой, беззаботной хохотушкой.
Но где взять молодеческий задор,
Чтобы скакать с избранницей по лужам?
Тут надобно скорей назваться мужем.
И он купил хорошенькой Лягушке
Сережки малахитовые в ушки.
Лягушка от природы холодна,
Но дар Бобра ее пленил сполна.
Три дня она у зеркала сидела,
А на четвертый к серьгам охладела.
Тогда Бобер, чтобы не мерзли ножки
Купил Лягушке модные сапожки.
В порыве благодарности она
С Бобром была приветлива, нежна,
Но вскорости к обновке так привыкла,
Что нежность как цветок без влаги сникла.
Тогда Бобер, чтобы сразить Лягушку,
Среди болот ей выстроил избушку,
Резную, расписную, словно в сказке,
В надежде получить хоть каплю ласки.
Но удивилась искренне Лягушка:
“К чему мне эта скучная игрушка?
Люблю я шлепать в дождичек по лужам
Или дремать в болоте теплом в стужу.”
Потом сказала, оттопырив губку:
“Уж лучше подари мне свою шубку,
Чтоб завтра на весеннем карнавале
Меня мои подружки б не узнали.”
И так как был Бобер весьма влюблен,
То наизнанку вывернулся он,
Но выполнил желанье юной девы,
Оставшись сам в костюме грешной Евы.
Взглянула удивленная Лягушка,
В смущеньи загорелись оба ушка:
“Кто этот тип? Не узнаю я что-то!”
Сказала — «фи» и прыгнула в болото.
Коль ты решил любовь себе купить,
Знай, что финал печальным может быть.
1984 г.