Предателю поп отпускает грехи
за тридцать блестящих монет.
А мёртвая женщина пишет стихи
мужчине, которого нет
в пределах постели, остывшей к утру,
в кольце не сомкнувшихся рук.
Багровая струйка бежит по ковру
в заботливо вытканный круг.
Предателю светом - чужие глаза
и счастье за край из души.
А ей хоть бы кто позвонил и сказал:
- Поешь, помолись и дыши!
Но женщина - дышит, глотает вино.
Вот только ковёр всё багров...
Живые прощают предателей, но
живые не пишут стихов.