«Эх, Андрюша, нам ли быть в печали!»...
Компания подвыпивших людей
поёт, не больно стукаясь плечами,
В какой-то будний, общепраздный день.
Они поют, но с ними не играет
Ребристым телом вятская гармонь,
А городское солнце догорает,
Встаёт Луны обкусанный ломоть.
Они поют, горячее на блюде
тепло теряя, горкою лежит.
Они поют, и может быть не будет
Зла, выяснений, драки и обид.
В сетчатке глаз их места не находит
Стол неопрятный с кляксами еды,
Там свет и слёзы в вечном хороводе
Садов, где вихрем с белых яблонь дым.
Как грудь цыганки холодец трясётся,
Овал зелёных яблок так красив,
Мотив банальный над столом несётся,
Но как всесилен, как ядрён мотив!
И спев «Андрюшу» дружным a capella,
Они без тоста выпьют, как пить дать,
А женский пол сноровисто, умело
Начнёт для чая стол освобождать.
А завтра будет буден день, работа,
Недельный центр, а жалко, вот облом!
Ах, если б завтра выдалась суббота,
Подольше все попели за столом.
Казак гулявый, верная Катюша,
Степан на стрежне с бедною княжной.
А может девка выбралась на сушу?
И стала чьей-то скучною женой.
…Там в небесах, где сетью Божьи тропки,
Андрюша уложил в футляр гармонь,
Вздохнув, убрал сады свои в коробки,
И «Спать горам!» приказ озвучил он.
© Коллаж автора