я всегда твердил, что судьба – полоса,
что беспричинно меняет свой цвет,
что писатель должен писать
на бумагу всего себя изнутри,
что если в нем внутри огня нет,
то ничего там так и не загорит.
я считал, что частное – правда,
общее считал обманом и ложью,
что роман не допишется завтра,
если ночью просто лечь и уснуть,
что поэты мир чувствуют кожей,
но горланят, не зная всю суть.
я сказал, что во мне темнота
залегла навека без просвета.
слюна мерзко летит с моего рта –
читаю все тише и хуже.
стихи остаются мои без ответа,
но темнота теперь не внутри, а снаружи.
мой стих, однако, был тоже лишен
мотива, подтекста, китча и ритма.
я сижу у окна, натянув капюшон,
но не вижу не единой осины.
я – не один, но с улицы это не видно.
я люблю и отдаю на это все свои силы.