"... Стоило закрыть глаза и сразу воспоминания теплой волной накатывали, накрывали с головой силой пережитых страстей, шипящей грустью утраты...
Воспоминаний было много. Ласковое море воспоминаний. Глубокий океан... Стоя на его берегу, хотелось напиться, только вкус этой бездны был соленый. Словно от слез...
***
Немного смущаясь моего откровенного взгляда, Яна обрадовалась, когда я повернулся на живот, и начала с удовольствием и фантазией ласкать мою спину, ягодицы и бедра.
Ей нравилось, что на нежные прикосновения губ и тонких озорных пальцев я реагировал очень сильно, вздрагивал всем телом, как от укола иголкой или удара электрическим током. Причем ощущения постепенно нарастали и вскоре стали такими сильными, что мое тело начало отвечать на еле слышные касания почти судорогами.
Она чувствовала, что я не притворяюсь, но совсем не жалела меня. Такой оттенок сладкого садизма влюбленных был мне знаком. Знаешь, что ощущения у любимой стали нестерпимо сладкими, до боли... такими, что уже и кричать невозможно. Только один нечленораздельный стон, вперемешку с полувдохами, полувыдохами. И хочется, чтобы жутко сладострастное ощущение закончилось, и в тоже время кажется, что если оно закончится, то сразу умрешь от разочарования.
Солнце опустилось до уровня глаз. Приходится щуриться, прикрыв веки, как в те мгновения, когда пьешь губы любимой... сладкие, мягкие. Очень сладкие и теплые у нее губы. Глаза почему закрываются? Слепит уходящее солнце? Да нет - просто, чем меньше видят глаза, тем больше чувствуют губы. Когда видишь, то приходится думать, а мысли и поцелуи любимой женщины есть две вещи несовместные.
Солнце греет мою щеку... Похожее ощущение было, когда я ложился на нее... Ложился осторожно и так медленно, что начинал ощущать тепло ее тела, когда до ее грудей, живота и бедер, оставалось еще сантиметра два. Этот "последний дюйм" был теплый, нежный, притягивающий, как ...
Горячий ветер мягкими, упругими волнами ласкает мое лицо, напоминая, как трепетало тело любимой, когда мы прижимались друг к другу и как, вместе с этой желанной, нетерпеливой дрожью я кожей чувствовал биение ее сердца.
Глубокий вдох... Раздувая ноздри, впитываю запах травы, моря, неба, разогретой земли. Запахи простые и сложные, близкие и далекие, как будто прилетевшие из другой жизни.
Так же жадно я втягивал воздух, когда вдыхал ее аромат. Не запах, а именно аромат. У других женщин был запах - приятный или неприятный. Только у Яны был аромат. Очень разный: у светлых локонов - один, у шеи и груди- другой, а в волосах ее лона - третий, самый желанный и волнующий. Аромат разный, но всегда родной, еле слышный, незабываемый...
Когда измученная моими ласками, Яна теряла терпение, аромат усиливался. Во время оргазма он менялся вновь: становился ярче и еще прекраснее.
Внизу под обрывом, волны важно и спокойно ласкают берег. Я улыбаюсь: даже это неспешное движение волн напоминает о ней...
Когда мы начали встречаться и первый раз были близки, в силу своего опыта, я уже знал, что сначала... все будет, все должно быть очень нежно и обязательно очень неторопливо...
Чувствовать... Медленно, даже когда хочется быстро...Сильно... очень нежно...и очень медленно. Изучая каждый изгиб, каждую складочку. Так медленно и нежно, что все словно начинает распухать: и у Яны, и у меня. От этого ощущения становятся сильнее и слаще.
Яна чувствует его в себе... Он... такой же медленный, как море, и огромный, как море... Теплый и сильный. Такой же беспощадный и безжалостный...
Шутка... Совсем не такой безжалостный.
Если долго не было плохо - это хорошо. А когда долго не было хорошо - это плохо. Представь себе солнечное затмение: ощущение неясной тревоги. Уходит тепло. Уходит свет, и потом все - конец... Ничего нет. В смысле, хорошего...
... А потом долгожданная встреча с солнцем, или с любимой. Как будто счастья долго не было и вдруг его столько, что слезы подступают совсем близко, дрожат у самых ресниц. И дыхание... у обоих... беспорядочное, бессмысленное, судорожное. Не потому, что объятия сильные, а просто надышаться невозможно друг другом.
Темнеющее небо переливается, дрожит у линии горизонта, провожая светило, уставшее от земной суеты.
Я вспоминаю, как дрожали мои пальцы, когда впервые прикоснулись к ее лону. Вспоминаю, как это легкое касание чуть влажных пальцев, словно током пронзило Яну, как она застонала, запрокинув голову.
Ее веки сомкнулись, а теплые алые губы - раскрылись. На мой поцелуй Яна ответила нежнейшим движением горячих губ, медленным тающим движением, опустила голову мне на руку. Прикосновение мягких, пушистых волос мурашками пробежало по моему телу. Я не мог оторвать глаз от прекрасного лица любимой. Ее опущенные длинные ресницы были последней защитой от моего горячего взгляда, ласкающего ее беззащитную шею, плечи и белоснежную красивую грудь с предательски торчащими .
- Милая, я люблю тебя, - слова тихие и простые, но в эту минуту самые важные на свете.
Яна ждала, желала, чтобы я ласкал все ее тело, особенно грудь. Чтобы целовал , плотно обхватив мягкими губами, посасывал, покусывал их. Мечтала о сладкой истоме, наполняющей все тело. Ждала моего проникновения в ее горячее, нежно- мускулистое лоно.
Моя любимая еще почти все понимала, когда мягкими неторопливыми движениями, словно желая усыпить ее природную скромность, я губами ласкал нежную грудь так, как она хотела, а правой рукой - гладил горячие бедра, промежность. Глубоко вздохнула, когда мои пальцы, безымянный и указательный, бережно проникли в ее влажную глубину... Сначала по очереди, затем вместе... ласкали, гладили раскрытые, набухающие лепестки ее плоти, слегка касаясь маленькой твердой жемчужинки, снова и снова проникали внутрь, на выдохе... Сбивая дыхание, раскачивая волны возбуждения до головокружительной высоты...Или силы?
От сладких искристых ощущений, безумное желание вспыхнуло, словно горячее пламя, опалив страстью нас обоих. Только распростертое тело моей любимой утонуло в сладостной неге и расслабленно замерло, ожидая продолжения, а мое, наоборот, стало, горячим, хищным, жестким, будто одеревенело до необычайной, жестокой твердости.
Рискуя вызвать нетерпеливое удивление, вместо того, чтобы войти в нее, безвольно лежащую, в трепетном оцепенении ждущую ...его, я раздвинул ее бедра и неожиданным рывком спустился вниз. В который раз восхищенный совершенством женского естества, кончиком горячего, влажного языка прикоснулся к дрожащему от возбуждения клитору.
- Милый, остановись, не надо - простонала Яна. Видимо чувствуя, что это ее последние, разумные мысли, за которыми, растворившись в безумном наслаждении, исчезнет реальность, она прошептала "любимый, не могу больше...". Этой жалобной женской фразой Яна словно прощалась со стыдом и рассудком, соглашаясь идти до конца уже без них. Рожденные безнадежной борьбой разума и чувства, слова погасли искрами. Я даже не заметил, не почувствовал... Нельзя обжечь искрами, сгорающего от страсти.
Легкие, теплые движения языка вокруг и вдоль клитора продолжались, не останавливаясь ни на секунду. Яна невольно отвечала, выгибаясь навстречу влажным прикосновениям к самой чувствительной точке ее тела.
Не сорваться, еще немного подождать. Я поднимал глаза и видел, как за нежной впадиной живота от горячего дыхания страсти вздымались ее груди. Чувствовал, как ее нетерпение, словно смерч, всасывает в себя весь окружающий мир, накапливая энергию блаженства. Любимая всем телом впитывала мою нежность, страсть, прикосновения, мои чувства, слова и мысли, сжимаясь беспощадной стальной пружиной. Жар и тревожное ожидание ее бедер, капельки пота на атласной коже, словно предвестники надвигающегося урагана не пугали - завораживали. Мир, который был во мне, словно замер в ожидании.
Невозможно остановить грозу, если небеса уже ждут продолжения и током бьет от любого прикосновения, когда темно в глазах и сумрак сознания готовит нечто невообразимое по силе и красоте.
Нужно смотреть и любить, ласкать и терпеть, наполняя ее до краев судорожной жаждой.
Важно увидеть - почувствовать первые капли любовного дождя, готового пролиться одновременно с оргазмом.
Необходимо, вместе с любимой пережить этот почти смертельный разряд, который уже не зависит ни от тебя, ни от нее.
И все это ради того, чтобы оргазм, как удар молнии, насквозь пробил ее беззащитное, дугой выгнутое тело, чтобы Душа любимой на несколько секунд покинула не только этот мир, но и тебя... В эти сладостные секунды, изменяя свою привычную красоту, дрожа безумными белками полузакрытых глаз, она вне реальности. В эти вечные секунды она прикасается к Богу.
Именно после такого ухода - возвращения, похожего на шок, женщина просыпается для настоящей жизни, любви, доброты и мудрости.
Всего этого не поймут и не примут те, "кого Бог наказал". Кто не был в эпицентре, кто не видел порывов страсти, кто не пережил грозового разряда..."
Роман "На краю света" Лапин С.В. 2010г