Обычный вечер. Осенний дождик барабанил в стекло мелкой дробью. Где-то за окном ветерок шевелил кроны желтеющих деревьев, срывая листья. Это все было за шторами, а внутри желтым оптимизмом горел искусственный свет, согревая промозглую комнату. Отопление еще не включили, потому она куталась в плед, внимательно читая на мониторе стройные ряды букв.
Пожалуй, это было единственное, что отвлекало ее от реальности, которая не баловала хорошими событиями. Она уже вслух объявила свое существование недоразумением. Видимо, ее ангел-хранитель был таким же неудачником, как и она сама.
Злоключения были большими или маленькими, и постоянно преследовали ее. Стоило только сделать хотя бы одно движение, как из него выходила глобальная катастрофа, которая поражала своими последствиями. Порой она боялась нажимать ссылки в своем компьютере, опасаясь, что и это повлечет за собой необратимую беду для ее электронного друга.
Едва она закрыла последнюю страничку, собираясь было уже захлопнуть крышку ноутбука, как в углу монитора вспыхнуло сообщение: «Привет! Я тебя знаю, ты сегодня покупала молоко, оно просрочено, не пей, пожалуйста. Каша тоже не выйдет. Извини».
Она едва не уронила с колен ноутбук от неожиданности. Она действительно сегодня купила молоко в большом супермаркете поблизости. Пока она пыталась разглядеть срок годности на упаковке, ее едва не сбила с ног крупная женщина с тележкой. Тетка была настолько энергична и негабаритна, что зацепила практически всех покупателей. Началась ругань. Естественно, ей пришлось кинуть молоко в корзинку и уйти подальше, потому что она догадывалась, кому достанется больше всех.
Отложив компьютер в сторону, она отправилась на кухню. В ярком белом свете лампочки холодильника она действительно увидела на пакете молока дату, которая ее совсем не порадовала. Утренняя молочная каша, запланированная ею, отменялась. Она поспешно вернулась к компьютеру, по пути размышляя, кем бы мог быть ее неожиданный собеседник.
«Что? Администратор, который радеет за авторитет супермаркета?» - торопливо написала она, боясь, что странный незнакомец уже исчез, отправившись успокаивать других покупателей. За сегодняшний день слишком много происшествий выводили ее из состояния равновесия.
И сейчас ее единственным невыносимым желанием было поругаться с этим электронным наглецом, принесшим еще одно неприятное известие.
«Нет. Никакого отношения к супермаркету я не имею, – ответил собеседник. – Просто выбрал такой способ познакомиться».
Девушка откинулась на спинку дивана, потирая краешек губы. Что ж, после того, как Виктор внезапно, как растворившийся туман, исчез с ее горизонта, у нее не было особого желания даже просто переписываться с особами мужского пола. Странные отношения, тянущиеся у них с Виктором, утомляли ее и угнетали. Чем она выделила его среди прочих, было тайной, покрытой мраком. Общих интересов у них было ровно как у кота с собакой. Поэтому их времяпрепровождение вскоре превратилось в испытание терпения. О том, что произошло между ними в тот самый момент, когда однажды Виктор остался у нее, лучше было не вспоминать. Она передернула плечами и подтянула повыше плед. Пальцы запорхали над клавиатурой, выстукивая раздраженное: «Нет желания знакомиться. Всего доброго». В заключение она подумала, что очередной выходкой бесенка, который преследовал ее пакостными проделками, было направить за ее особой маньяка-насильника.
«Я следил, да. Я никогда не подойду к вам. Увы, это просто невозможно, я далеко от вас. Просто мне хотелось бы пообщаться вот так, вечерами. Хотите, я скажу, какие книги вам нравятся? Я прочел их все. Давайте обсудим?»
Она почувствовала, как по спине пробежал холодок. Это выходило за рамки всякого понимания. Откуда он мог знать о ней все? Он и в сети ее отслеживал? Хотелось задать сотни вопросов, но она боялась вспугнуть его, так и не узнав откуда ей грозит очередная опасность. С этой необычной и пугающей фразы началась переписка. Просто у нее было желание выслушать этого необычного типа, представившегося Алексеем, вернее Лешей, потому что его настоящее имя некомфортно для запоминания. Она попросила назвать имя, но разговор незаметно ушел в сторону.
С этого момента в ее жизни появился Леша.
Просто он был в сети, никуда не пропадал, его всегда можно было застать, пожаловаться на царапину на машине, сломанный каблук, отказавший телефон. Вначале она совершенно не замечала, как его появление повлияло на ее жизнь. Но случилось нечто невероятное. Как-то вечером она посетовала, что никак не может найти работу. Ситуация превращалась в катастрофу, потому что она вот уже два месяца не оплачивает квартиру, а завтра ее могут выселить за долги. Останется идти на вокзал вместе с нехитрым скарбом. Она даже попыталась пошутить, что от обузы ее сразу же освободят местные бомжи.
С ним было невероятно легко. Как будто она знала его всю жизнь. Ее очень удивляло, что он не искал встречи, не просил ничего, что бы задевало ее личную, ни с кем не делимую жизнь. Это устраивало и создавало комфорт. И вдруг произошло это…
После ее жалобы об отсутствии работы, он сказал: «Все будет хорошо, это обязательно решится». Дежурная поддержка вдруг врезалась в мысли, как нож в масло. Она запомнила ее ни с того ни с сего.
Утром настойчиво и надрывно разрывался любимой мелодией телефон. Конечно, она и не подумала, что этот звонок что-либо изменит в ее жизни. Схватила со стола трубку и мрачно кинула в нее приветствие.
Из телефона по-деловому просто и лаконично осведомились, подавала ли она свои данные в их организацию с целью получения должности. Когда она услышала название фирмы, сердце ее пару раз больно ударилось о ребра и замерло. Словно через вату она воспринимала информацию о том, что ей следует прийти для оформления на работу. Для нее есть вакансия…
Об этом можно было только мечтать. Такое место достается раз в жизни! Она чуть не уронила чашку кофе, потому что в руках появилась дрожь от волнения.
С тех пор она стала обращать внимание на пожелания Леши, хотя они практически ничем не отличались от пожеланий обычного ее знакомого. Те же слова, то же дежурное сочувствие всем ее бедам. Окончательно она убедилась в его необычности, после того как попала в небольшое, но страшно скандальное ДТП. На мокрой дороге она слегка не рассчитала тормозной путь своей машины и основательно приложилась к заднему бамперу настолько дорогого авто, что оставалось только продать свое, чтобы возместить ущерб. Она уткнулась в руль и едва не заплакала от отчаяния. Это подорвало ее больше, чем все неудачи, случавшиеся до сих пор.
Что может быть приятнее, чем ощущать под собой комфортную упругость сиденья, под ногами – послушные педали, а в руках – живой управляемый руль, которым чувствуешь, как пролетает под колесами дорога. Ощущение власти над этим сильным механизмом, что сможет унести тебя куда угодно. Она любит ездить за рулем.
Водитель престижного авто так и не вышел из машины. Вокруг уже суетились адвокаты и полиция, появившиеся моментально. Ей оставалось только осмотреть бампер, который она основательно повредила, и подписать протоколы, которые прочла наискосок.
Из ожидаемо катастрофической ситуации вышли самые неожиданные последствия. Она рыдала вечером в подушку, жаловалась Леше, просыпалась ночью каждые полчаса и опять писала Леше, чтобы снять это давящее на грудную клетку чувство необратимой беды. Однако, вместо беды случилось совершенно иное событие.
В один из рабочих дней на ее телефон поступил звонок. Номер был ей не знаком, но имел такие запоминающиеся цифры, что она поняла: звонок не от простого человека. Голос напряженно дрогнул уже на первом слове. Кажется, она готова была зарыдать
– Здравствуйте, я участник ДТП, в котором мы совместно пострадали. Меня зовут Матвей. Мне хотелось бы встретиться с вами… – проговорил голос в трубке.
Приятный голос. В его бархатных нотках некоторая властность, которая всегда ее завораживала в мужчинах. Если бы не обстоятельства!
Ожидания не оправдались. Вопреки всему предшествующему, оказалось, что Матвей приятен в общении, располагает к себе и совершенно не упоминает об инциденте, оставаясь предупредительным и галантным, как ухаживающий мужчина.
Она немного помучилась сомнениями, потом решила провести разведку боем.
«Леш, а что заставляет тебя так старательно поддерживать общение со мной? Интерес?» – начиная издалека, она прекрасно понимала, что ее собеседник, как обычно, уловит ход ее мысли и продолжит в нужном направлении.
«Хороший вопрос! – пришел ответ через некоторое время. – Если ты про ухаживания, то не тревожься, это не входит в мои планы, да и вряд ли было бы возможным между нами. Я слишком далеко от тебя. Что ищу? Я не могу пояснить тебе это состояние, но я нуждаюсь в тебе, в такой, какая ты есть. Мне не хотелось бы ничего менять».
Такой неясный ответ породил в ней еще больше вопросов, чем было до него.
«Это значит, что я не увлекаю тебя, как девушка?» - обиженно набрала она и отправила прежде, чем успела подумать об этом хорошенько. Потом досадливо поморщила нос и по привычке прикусила нижнюю губу.
«Ты сейчас написала ужасно глупую фразу и сама пожалела об этом!» – пришел ответ на ее сообщение. Он часто он писал так, будто наблюдал ее реакцию на все происходящее.
«И все же! – продолжала она. – Что заставляет убивать на меня столько времени, выслушивать мое нытье в режиме дежурной жилетки? Я не верю в «просто желание». Есть же то, что тебя заставляет это делать?»
«У меня есть определенные цели, связанные с тобой. То, что мне нужно, должно быть твоей инициативой, без подсказок и намеков, и это далеко не то, что я мог бы получить от тебя, как от девушки».
Вопросов становилось все больше. Почему же странным образом не хотелось обсуждать с ним тему Матвея? Понимая, что может вызвать его ревность, она просто хотела окончательно прояснить ситуацию. Выбирать между двумя этими персонажами в ее жизни было бы крайне сложно. Уже составив себе приблизительные портреты, она понимала, что они разные, но такие дорогие ей оба. Вся ситуация вопиюще требовала оставить в прежнем состоянии эту неопределенность. Рассказывать о своих встречах с Матвеем она не стала.
Что до Матвея, то сюжет их отношений развивался довольно быстро. Разумный немногословный Матвей просто захватил ее в вихрь своего внимания. Он выдумывал самые невероятные и романтичные способы показать свое расположение всему миру и ей в первую очередь. Огромные букеты цветов, встречи у выхода с работы, дорогущие рестораны, демонстративная, не наигранная предупредительность, которая казалась ей вполне естественной. Кажется, она стала привыкать ко всему этому очень быстро.
Леша отошел на второй план. Нематериальный и далекий, он казался ей уже не таким, каким был во времена ее тотального бедствия. Однако, вопреки всем ожиданиям, он ни разу не выказал ревности или обиды. Это задевало. Воспринималось как равнодушие.
Все разрешилось в один прекрасный момент. Она получила предложение от Матвея посетить в свой короткий отпуск некое замечательное место. Тут-то она и пропала из сети совсем, а когда вернулась, постоянное Лешино «онлайн» исчезло из ее контактов.
Сердце глухо сжалось, ударившись о ребра. Еще ощущая привкус невероятной поездки, запах дорогого одеколона Матвея, вспоминая его объятия, она затосковала о другом, который никогда не обещал быть материальным.
Утром, когда она снимала с вешалки куртку перед выходом на работу, вешалка оборвалась, больно огрев ее по голове. Давненько этого не случалось!
У машины, которую подарил Матвей, оказалось спущено колесо. Она безнадежно опаздывала. Телефон разрывался недовольной требовательной трелью во время всей процедуры установки запаски. Невыспавшийся «джентльмен» оказывал помощь раздраженно, бурча себе под нос что-то о погоде и о женщинах за рулем. Настроение снежным комом катилось под откос, втаскивая в лавину неприятностей, которые добивали, сводя на нет ее уверенность в себе.
На свободном участке дороги, где она сумела набрать скорость, пытаясь попасть на работу с наименьшим опозданием, руль в ее руках забился испуганной птицей, машина потеряла управление…
***
Первым, что она увидела, придя в сознание, был белый потолок. Она неторопливо исследовала неровно замазанный шов между плитами перекрытия. Не вспомнила. Место чужое, незнакомое. Сквозь шуршание ваты в черепной коробке она стала слышать голоса. Вначале слабо. Один требовательный мужской, второй – потише, спокойный, немного усталый. Она с ужасом вспомнила, что перелетела через бордюр, затем – сноп рассыпавшихся в сознании искр и темнота, провал. Мягкий, словно черный бархат, укрывший дальнейшие события. А сигнализация непристегнутого в поездке ремня очень долго и требовательно пищала…
Она старательно пошевелила пальцами рук и облегченно вздохнула, ощутив пальцами рубчики материи простыни. Скосив глаза на ноги, попробовала шевельнуться. Горочка одеяла над ее ступней двинулась, внушив оптимизм.
– Ничего ужасного в этой аварии не произошло, но сотрясение у девушки требует особого и тщательного контроля, – терпеливо разъяснял уставший голос в паузе между возмущенным бархатом знакомого, но крайне взволнованного баритона.
– Я хотел бы поменять клинику! – подытожил баритон, который она силилась вспомнить, покусывая нижнюю губу.
Привычное покусывание отдалось внезапной болью… Она испуганно замерла, уставившись в шов на потолке. «Стекла! – панически думала она. – Много стекол…» Кажется, она начала ощущать на своем лице бинты, отчаянно и обреченно. Да, если скосить глаза вниз, видно их стерильную белизну. Лицо ее обезображено. Ухнуло, зашумело в голове болью, отдавшись в груди рваным биением. Кажется, как будто она ощутила в себе сжимающееся в комочек сердце.
Голоса опять исчезли за шумом в голове, а из уголка глаза покатилась горячая слеза. Утирать ее не хотелось. Она просочилась под бинты и отозвалась пощипыванием соли на ранке.
Никогда она не тревожилась так о своей внешности. Чаще находила недостатки, заботилась о ней. Теперь ей хотелось увидеть свое лицо так, что она готова была вскочить с постели, торопливо размотать бинты перед зеркалом. Оно висело недалеко, над холодной белизной казенной раковины. Возненавидеть белый цвет? Это было так близко. Непорочный и беспощадный, он только подчеркнет все произошедшее.
– Молодой человек, я позволю вам посетить пациентку только через пару часов… – усталый голос был неумолим.
Она узнала этот баритон! Матвей… Она не хотела бы его видеть. Кто она сейчас? Куколка, замотанная в кокон, из которой вырвется на свободу обезображенная гусеница, как только белыми змеями упадут под ноги бинты с ее лица. Пальцы сжали материю простыни. Дрогнула венка капельницы, беспристрастно отсчитывающей время ее перевоплощения прозрачными каплями лекарства.
Она опять покосилась на зеркало, отражающее белизну противоположной стены. Нет, видеть себя не хотелось. Она упрячется в темноту, как только снимут бинты.
Слабая надежда тоненькой ниточкой прорывалась сквозь шум в голове. «Все не так…» – пульсировало у виска нервной жилкой. А вокруг реальность, которая не оставляла ей ни шанса на удачу. Отчаянно не хватало воздуха. Было ощущение, как будто слипшиеся губы просят влаги, а горло царапает сухая немая боль.
– Я просил седативное! – усталый голос приблизился к ней. Блеснул хромированный колпачок ручки, отражая невыносимую белизну даже сквозь опущенные веки. – У нее изрядный отек, сделайте немедленно…
Она провалилась в рваный сон из осколков лобового стекла. Блестящие, разноцветные, как в калейдоскопе, они складывали картинки из другой реальности, перемешанной с ее прошлой жизнью.
На мониторе всплывают строчки сообщений. Леша… Она силится их прочитать, вглядываясь до головной боли. «Все будет хорошо» – излюбленная его фраза, она привыкла к ней. Неудивительно, что она видит ее и во сне.
Она пишет ответ. Нет, не касаясь кончиками пальцев клавиатуры, просто взглядом: «Я не знаю, что со мной. Думаю, что-то нехорошее».
В вате гулкое эхо усталого голоса: «Красивая была девушка. Жаль, витрина слишком близко к обочине…» Доктора она не видит, услышала только приговор, и всё показалось ей правдой.
Она свыкнется с этим. Будет жить. От этого еще никто не умер… Холодной волной хлынуло одиночество, утопило, перехватывая дыхание. Опять щиплет слеза. Не нужно плакать, это стало болезненным занятием. Спать, без снов. Ей хотелось именно так. Все будет хорошо. И строчки от Леши: «Только живи, я слабею…»
Она не стала гадать, что означал это бред. Просто провалилась в пропасть сна, уютно свернувшись в клубок и накрывшись Лешиной строчкой: «Все будет хорошо».
***
Бинты ей сняли в присутствии Матвея. Как часто она видела его лицо в моменты, когда ему что-то не нравилось? Очень часто! Он был безупречен сам и крайне требователен к окружению. Этот слегка опущенный вниз уголок его губ четко сигнализировал, что он недоволен. Внешне спокоен, сдержан, только это…
Она ловила его взгляд жадно, как глоток воздуха в душном помещении, но он опустил глаза и рукой потирал предательский уголок губ. Он прятал от нее свою реакцию! Как всегда, корректен.
Несколько операций, проведенных лучшими хирургами, ничего не смогли исправить. Она просто оттолкнула зеркало, которое ей поднесла услужливая медсестра. Она действительно стала той гусеницей, что была в ней под бинтами с самого начала…
А потом обвалившаяся вешалка в съемной квартире. Матвей звонил редко, ссылаясь на занятость. Деланно изображал тоску. Самой же ей не хотелось принимать его звонки. Вежливость и сочувствие. Он не заставит себя коснуться ее губ снова, он не сможет назвать ее, как прежде: «Моя принцесса». Теперь она чудовище.
Потом были долгие поиски в сети. Ей нужен был самый верный способ прекратить все одним махом. Но такая информация не распространяется свободно. Отпивая из голубой чашки рубиновое вино, она читала взахлеб истории о смерти. Уснула на одной из страниц, которая стала памятником такой же, как она, неудачнице. Просто ей удалось. Она этим поделилась.
Сухость во рту и головная боль были спутниками ее пробуждения. Моргнул оптимистично зеленый огонек «онлайн» возле ника Леши. Она встретила его острой головной болью. Кажется, что мир вокруг нее раскачивался мерным тактом, баюкая в мысли, что скоро придет конец.
Сообщение издало звук, рванувший тишину вокруг. Она было потянулась, чтобы открыть его, но пальцы зависли над клавиатурой. Улыбка искривила губы.
«Леш, хочешь меня видеть?» – быстро набрала она и нажала «отправить».
В ответ пришло только одно сообщение, которое заставило ее похолодеть:
«Я вижу тебя. Все будет хорошо. Это мое последнее послание. Я скоро исчезну. Не печалься, так сложилось. Это моя последняя просьба: Только живи! Ты же не можешь ее не исполнить?»
***
За окном отчаянной трелью заливались птицы. Сквозь жалюзи порывался игривый солнечный свет. Его ловкие изящные пальцы умело дернули кончик бинта. Ей всегда нравились движения его рук, они были точными и как-то по-особому аристократичными, создавая уверенность, что ими владеет безусловно талантливый человек. Они думали на разных языках, но удивительно синхронно. Он запросто садился на краешек ее постели и говорил, говорил… Она стала поспешно изучать английский, чтобы понять, что он говорит таким приятным тоном, который вселял в нее уверенность. Скоро она стала его понимать.
– Знаешь, у меня был человек, который дал мне шанс… Он послал мне тебя, – поспешно проговорила она, остановив его ладонь, словно оттягивая момент освобождения от бинтов.
Он улыбнулся, целуя ее руку:
– Милая, не останавливай меня, я видел тебя всякую, я твой доктор. Хочу, чтобы ты убедилась сама, насколько я хорош.
Она неуверенно отпустила руку, разглядывая его глаза. Слегка насмешливый прищур и цвет расплавленного шоколада с едва уловимой искрой. Его глаза она любила больше всего. Бинт вился спиралью, пока его кончик не упал у ног. Она, как завороженная, смотрела на это, пока он не обнял ее за плечи, подводя к зеркалу.
Она остолбенела, произнося заранее продуманную фразу начатого рассказа:
– Этот человек заставил меня жить, он мой ангел…
Глядя на собственное лицо из прошлой жизни, она не заметила сообщения, которое пришло от не стертого из контактов Леши: «Я ждал этого. Имя мне Леувиах, и я всегда с тобой».