Иван Кузьмич, гордо носивший красивую фамилию Фифукин, достигнув почтенного возраста, стал, наконец, учёным, широко известным среди ближайших родственников и нескольких друзей. С этими друзьями он познакомился в библиотеке им. В.И. Ленина.Там образовался неформальный клуб учёных, ожидающих присвоения Нобелевской премии. Некоторые из них не имели никакой учёной степени, но написали на заказ, то есть за деньги, несколько докторских диссертаций. Заказчиками были политические деятели и бизнесмены. Клуб назывался «Белый аист». После закрытия библиотеки шли они в кафе под Манежной площадью, пили коньяк или пиво, обменивались своими мыслями.
Разумеется, все эти учёные были полностью погружены в свои идеи.
Они неохотно слушали других, всё время их перебивали, торопясь изложить собственные мысли. Примерно так:
-Ну что мы всё обо мне, да обо мне. Расскажи лучше о себе: как
тебе понравилась моя статья в «Новом мире»?
Один из них преподавал в медицинском институте и каждый год проходил курс лечения в психиатрической лечебнице.
Однажды ночью он позвонил в милицию:
-Я случайно узнал, что в нашем институте заложена бомба.
Заезжайте за мной. Её надо срочно обезвредить.
Разумеется, за ним заехали. Он провёл их в туалет и торжественно сказал:
-Вот здесь!
А там ничего не оказалось. Он развёл руками:
-Надо же…, я был уверен, что бомба здесь!
Его отвезли в психиатрическую.
Один учёный был крупным специалистом по истории маленького острова в Полинезии, знал несколько языков и был в курсе проблем жителей этого острова. А проживало там всего 340 семей. Он выписывал единственную местную газету, получал письма от его жителей. Проблемы острова знал лучше местных властей. Иногда с грустью сообщал:
-Что-то у Джона и Мэри не заладилось. Три года назад свадьбу
справили, а теперь узнаю, что Джон на Эвелину глаз положил.
Ходил в Ленинку один полиглот. То он по русски говорил, то вдруг неожиданно переходил на какой-нибудь иностранный язык, причём предпочитал говорить на редких языках. Гордился, что знает умирающие языки, на которых говорит всего несколько сотен человек.
Обижался, если его не понимали.
Был ещё физик, специалист по радиоуправлению. Он говорил, что в древности человечество обладало гораздо большими знаниями, чем теперь:
-Вот я в Тибете был и там в монастыре монахи читали какую-то
молитву. Белиберда полная. Я записал её на магнитофон, а,
вернувшись домой, выяснил, что это – описание ядерной
реакции. А монахи не знали, о чём молитва.
Теперь этот физик пытался изобрести прибор для общения с умершими, чтобы узнать утраченные тайны. Другие учёные не верили, что это возможно, но он с каким-то прибором часто ходил на кладбище и всё время что-то вычислял:
-Эх, мне бы сейчас огромную антенну. Я даже с маленькой
иногда что-то слышу, но разобрать не могу…
Иван Кузьмич был специалистом по социологии и статистике и, опубликовав множество статей в английских и немецких журналах, открыл закономерность: Если учёный женится на женщине, не интересующейся его наукой и в браке рождается дочь, жена обязательно настроит дочь против отца. Кончится распадом семьи.
В доказательство он приводил множество графиков и таблиц, подтверждающих эту закономерность.
Вот за это открытие он и ожидал Нобелевскую премию. Один учёный, по его словам, полковник КГБ, как то по секрету сказал:
-Ну, Кузьмич! По моим сведениям, ты Нобелевскую премию через
два года получишь…
И Кузьмич верил. Даже писал речь, которую надо произнести при вручении премии. Прикидывал, во что обойдётся костюм для поездки в Стокгольм. Даже деньги копил… Не может же обмануть полковник КГБ.
С тех пор прошло пять лет. Полковник этот куда-то делся, то ли умер, то ли на повышение пошёл.
А Иван Кузьмич всё ещё ждёт…
До выхода на пенсию Ив. Кузьмич работал в одном из НИИ, где возглавлял отдел оформления документации. Филиалы этого института были разбросаны по всей Москве. Отдел, который возглавлял Иван Кузьмич, находился в здании памятника архитектуры. До революции в нём была загородная дача какого-то графа. Директор НИИ размещался на другом конце Москвы, так что Иван Кузьмич был сам себе хозяин. Он отвечал за сохранность этого памятника архитектуры. У него был свой кабинет, где он занимался своей любимой наукой, но иногда мешали представители контрольных организаций. Вот приходит один из них:
-Здравствуйте! Я пришёл проверить соблюдение правил
противопожарной безопасности…
-Короче, тебе то лично что надо?
-Мне надо оформить дипломную работу. У вас же есть
художники?
Иван Кузьмич молча снимает телефонную трубку:
-Сейчас к тебе зайдёт представитель пожарной инспекции.
Помоги ему оформить дипломную работу!
Приходит девушка:
-Здравствуйте! Я из «Мосводоканала». Мне надо проверить
сохранность пломб на вентилях…
-Я понятия не имею, где эти вентили!
-А я покажу.
Ведёт куда то в нижний подземный ярус:
-Вот, пломбы отсутствуют. Будем составлять протокол…
Приходит ещё один:
-Здравствуйте! Я из общества охраны памятников истории и
культуры. У вас там на фасаде пробивается растительность. Она
разрушает памятник архитектуры. Будем составлять протокол…
Зимой надо сбрасывать снег с кровли. Опять проблема. Плановый отдел готов заплатить 45 руб.( гос. цена), но за эти деньги никто работать не будет. Желающие заняться этим делом просят 400 рублей.
Ив. Кузьмич приглашает председателя месткома. Они решают, кому оказать материальную помощь. Приглашают сотрудника:
- Мы тебе дадим 100 руб., а распишешься за 200. Сам понимаешь, снег с крыши сбросить надо, а других денег нет.
Кто же откажется.
Были и абсурдные приказы. Однажды зимой сверху пришло указание:
«Привести территорию в летнее состояние!».
Оказалось, что тогдашний секретарь ЦК КПСС должен был проезжать мимо и местные власти со страху дали такую телефонограмму.
Для выполнения разных заданий Ивану Кузьмичу требовались сотрудники. Те, которые были, не очень то и старались. Иван Кузьмич встретился с директором НИИ:
-Я хочу заменить некоторых…
-А кого именно?
-Да вот хотя бы Анну Петровну. Ей пора на пенсию. Она 25 лет
преподавала в школе русский язык и литературу. А здесь
редактирует статьи для научного журнала. Приглашает какого-
нибудь автора и начинает его воспитывать:
-Вот тут у Вас грубейшая грамматическая ошибка, потому
что в личных окончаниях глаголов 1-го спряжения после
шипящих…
И начинает про всякие «ать», «ять». …твою мать. Авторы
жалуются: я что ей, школьник что ли?
Директор объясняет:
-Да нельзя её увольнять! У ней сын в Министерстве финансов
работает, наш НИИ курирует.
-Ну, а Серафима Петровна? Ей же ничего поручить нельзя.
Ничего не помнит, а если и запомнит, то всё перепутает.
- Её тоже нельзя трогать. У неё отец был референтом у
Косыгина, машины распределял. Мы через неё любой
автомобиль достать можем.
-А Света? Она же целый день по телефону болтает или сама за
собой ухаживает…
Директор вздыхает:
-И эту приходится держать. Она же дочь нашего замминистра.Ты, Иван Кузьмич, думаешь мне легко. Мне в секретарши прислали дочь министра. Ничего теперь от него не скроешь. На днях заходит она и говорит:
-Папа просил Вас позвонить…
Не сдержался я:
-А мама ничего не просила?
Министр ничего мне не сказал, но чувствую – квартальную премию не получу. Найдёт к чему придраться… Единственный нужный человек в НИИ – сантехник, но пьёт по-чёрному. Если где-нибудь унитаз засорится, а сантехник запил, приходится посылать своего заместителя по научной части. А больше некого…
Иногда, заказав несколько книг, Иван Кузьмич, блаженно улыбаясь, читает их, пока дрёма не охватывает его сознание. Порой он испуганно просыпается, но, увидев дремлющих собратьев по науке, успокаивается. Долго вспоминает – обедал ли сегодня. Кажется, заходил в столовую, но там была большая очередь. Решил зайти попозже и забыл. Теперь уж столовая закрылась.
Иван Кузьмич едет домой и с нетерпеньем ждёт завтрашнего дня, чтобы вернуться к своим книгам.