От города к родАм, от имени к именью,
где нАд полем вальдшнеп всё блеет на лету.
И одрам и гробам мы - не местоименье,
а надфильный поскрёб по шейному хребту.
Всё наше здесь: в земле, воде, камнях и травах,
мы в это вплетены, как в ивовую вязь
корзинного годе. Нам блат на переправах
во глубь любой весны и торфяная грязь,
ценнее, чем лукум. Патетика? Пустое.
Мы здесь обречены любить отчизну внутрь.
И цепенеет ум. Ведь мы зверьё простое
с вкраплённостью в душе. Её и перламутрь.
Обваливай, слюнявь, обкладывай словами,
царапающий кварц эмоцией мягча -
так сглаженнее явь меча над головами,
но как любой эрзац- он не даёт ключа.
Зачем мы так слабы пред страстью нашей вящей?
Ведь горькая любовь и сладкая печаль -
пожалуй - наше всё в эпохе настоящей,
и это наша новь, и Оно, и грааль.