The Palace
When I was a King and a Mason -- a Master proven and skilled --
I cleared me ground for a Palace such as a King should build.
I decreed and dug down to my levels. Presently, under the silt,
I came on the wreck of a Palace such as a King had built.
There was no worth in the fashion -- there was no wit in the plan --
Hither and thither, aimless, the ruined footings ran --
Masonry, brute, mishandled, but carven on every stone:
"After me cometh a Builder. Tell him, I too have known."
Swift to my use in my trenches, where my well-planned ground-works grew,
I tumbled his quoins and his ashlars, and cut and reset them anew.
Lime I milled of his marbles; burned it, slacked it, and spread;
Taking and leaving at pleasure the gifts of the humble dead.
Yet I despised not nor gloried; yet, as we wrenched them apart,
I read in the razed foundations the heart of that builder's heart.
As he had risen and pleaded, so did I understand
The form of the dream he had followed in the face of the thing he had planned.
* * * * *
When I was a King and a Mason -- in the open noon of my pride,
They sent me a Word from the Darkness. They whispered and called me aside.
They said -- "The end is forbidden." They said -- "Thy use is fulfilled.
"Thy Palace shall stand as that other's -- the spoil of a King who shall build."
I called my men from my trenches, my quarries, my wharves, and my sheers.
All I had wrought I abandoned to the faith of the faithless years.
Only I cut on the timber -- only I carved on the stone:
"After me cometh a Builder. Tell him, I too have known!"
Дворец
Когда я, признанный мастер, владыка, каменотес,
Расчистить решился землю под царской красы чертог,
Копать повелел. В подвале, пробившись сквозь праха ток,
Наткнулся на остов – то был истинно царский чертог.
Замысла стройность? Вряд ли. Осмысленность плана – нет –
Бесцельное мельтешение. Разбитых опор скелет.
Грубость сколотой кладки. Но каждый камень – скрижаль:
«За мною придет строитель. Скажите ему, я знал!»
Спорилось в котловане, где план мне дано вершить:
Я рушил чужую кладку, чтоб внове установить.
Мешая с известью мрамор, раскалывал, веял, жег,
Приемля смиренной смерти дар, чтоб творить чертог.
Пусть, презрев изжитое, перебирал, круша –
Но так читалась в руинах строителя их душа.
Как если бы предо мною восстав, он в мольбе воззвал,
Я понял величие грезы, что он воплотить мечтал.
* * * * *
Когда был творцом, владыкой – в расцвете полдневных сил,
Мне слово из тьмы упало – прочь, шепча, уводил
Голос: «Финал запретен. Кончено все. Итог…
Дворец твой – трофей владыки, что возведет чертог».
Людей отозвал из штолен, карьеров, с причалов снял.
Во имя времен неверных отринул, что воссоздал.
И каждые балку с камнем я превратил в скрижаль:
«За мною придет строитель. Скажите ему, я знал!»