У них белые гривы,
У них обесцвеченные глаза
В пол-лица.
Они боятся линий отрыва,
Боятся поставленных точек
И бешеных скоростей.
Боятся гостей,
Которые молча
Приходят ночью.
Их ловят как бабочек на живца –
На пламя трещащих свечек,
На обещания безупречности,
Верности и непорочности,
Каменно-стенной прочности,
Которой – теперь-то уж точно –
Отпущена целая вечность.
У них простые двухмерные тени,
Все их желания и предпочтения
Вполне умещаются
На острие одного кортика.
Они боятся поломанных кукол,
Боятся голого провода,
Что тихо скользит по бортику
Полной ванны,
Боятся внезапного стука
По ободу
Запертой двери.
Боятся смеяться не в полный голос,
Чтобы нечаянно
Не услышать,
Как в кожу врастают вереск,
Мох и сухой камыш.
Боятся сов
И голодных бродячих псов.
Боятся воды в отпечатках шин
Одиноких машин,
Что выключив фары,
Бесшумно крадутся
Вдоль лесополос.
Боятся старых,
Б/у-шных
Залистанных книг.
Их ловят на тёплый песок,
На солнцем сочащийся парус,
На разрывающий душу
Безмолвный
Крик
О потерянном рае
И неблагодарно забывшей отчизне.
Они так легко доверяют –
Солнцу, себе, ему.
В этой жизни
Они всегда выбирают жизнь,
Это наверное потому,
Что просто ещё ни разу
Не умирали.
У них такие высокие
Звонкие голоса,
Что режет в ушах
И под левым ребром.
Их безымянные,
Как будто нарочно
Заточенные
Под желтизну кольца,
Брезгуют серебром –
Они не спешат,
Они выбирают предвзято.
Они боятся туманностей
Планов и перспектив,
Признакам чистой породы
И силе ума
Вместе взятым
Предпочитают ясность
И прочный тыл.
Они боятся растратиться
На пустых,
Продаться не королям,
А придворным паяцам.
Боятся продешевить,
Проиграть
Свою самую главную битву.
Они боятся точно таких, как ты –
Каждый раз себя собирающих
С минус нуля,
Полуживых,
Неоднократно
Убивших и кем-то убитых.