Я повстречаю непрохожего,
Он скажет верить, что ж, придется.
Я буду верить в непохожего,
Так это слово отзовется.
Тогда пойму: игра означена,
Улыбкой слезы покаяния.
У револьверного источника
Проходят годы недеяния.
Достану серебра крестового,
Благославлю себя дорожного.
Фонарик жизни волшебством
Меня одарит осторожного.
Секундой горькие сомнения,
Развеются мечты тревожные.
Я буду ранен белым сфинксом,
Убит словами ненабожными.
У пробуждения последнего
Последний сон сумею выпросить,
Случайный сон, себе пророчество,
Проснусь - и снова одиночество.
Ребячьи выдумки у старости,
Свои причуды, страсти, прихоти,
Свои заветные желания,
О Господи, мы все о них еще.
Текучесть - сумрачными вехами,
Не позабыть все обозначить,
Рисунок - пулей с эполетами
Захочет все переиначить.
Дополнить строчку примечанием,
Родить из боли слово криком,
И пробуждения молчанием
Мелькнуть на занавеске бликом.
Ну а пока есть только риторство,
Предожидание, предтеча,
МытАрства и, конечно, мЫтарства,
В глазах утраченная встреча.
Кто излечился одиночеством,
Тому-блаженство Геликона,
Тот продиктует словесами
Единство нового закона.
Союз из пламени и музыки,
Немого сна с искрой полета.
Все отменяется - и только
Есть недеяния работа.
Дорифмовать слова до шепота,
А шепот в губы, губы - в облако.
И возродиться майской каплею
В кустах цветущего терновника.
1994