Я ежечасно твержу о том, что никого не люблю - и всё же, ты согреваешь улыбкой дом, ты заставляешь бежать по коже - толпу мурашек, ты говоришь всегда о том, что сбивает с толку, и сам то лечишь, а то болишь прочно засевшим в груди осколком...
Я не умею скрывать того, что я однажды любила сильно, мы как красивые дети гор, герои страстного кинофильма, и после этого всё - вода, и после этого всё - пустое... Я смотрю в небо - а он звезда, я смотрю в пропасть - а он стал морем. И отболевшим пустым нутром пишу о том, о чем страшно думать - ты согреваешь улыбкой дом, а я сметаю обломки судеб, а я, истлевшая, все хочу зажечь искру в чьем-то светлом сердце, но с моей травмой смешно к врачу, с ней нужно намертво запереться и никого к себе не пускать, пусть дом пропахнет тоской и дымом, пускай остынет моя кровать, пока он женится, хочет сына, столько стерпела о нем тетрадь, но тебе слушать - недопустимо.
Я ежечасно твержу о том, что никого не люблю, но все же - питаюсь слепо твоим теплом и ненавижу себя до дрожи. Прочти, забудь меня и уйди, о лед сплошной невозможно греться. Крутя осколок в моей груди, не забывай, что я целюсь в сердце.