Каждый год Мирзакандов встаёт на крыло,
поднимается выше, чем кто-либо смог:
для прохожих внизу - он обычный пилот,
для "смотрящих" - на Запад
летящий
Восток.
Мирзакандов не верит ни тем, ни другим,
не умея летать, он идёт по тропе
и из изб к небесам поднимается гимн -
и встаёт Куршевель, и встаёт Сен-Тропе.
А в Подтыбке, в Ялунино некому встать -
в шесть утра, кто живой, тот уже и не спит
и к окошкам торопится:" Эх, твою мать,
Мирзакандов идёт...А быть может, летит..."