Плескалась ночь, прозрачна как хрусталь
Я вздрогнула: бог мой, не пропустить бы!..
Плелась с дыханием, звеняща и чиста
Сияющая песнь небесной глыбы.
Я слышала настрои чутких струн.
Струился воздух, обтекая плечи,
Текла река, полна пречудных рун.
Ночь тлела в перекрестье нашей встречи.
Мне чудилось молчание твоё,
Наш легкий сон, склонённый в изголовье.
Мне мнился вечный мир и мы вдвоём,
Да не умрет строка в последнем слове…
Я верила: возможен взлёт, всё вверх.
Турбины в рёв. Ноль. Полоса свободна.
Мгновенье таяло. И нет тебя на грех.
Тебя нет. Возле, рядом, близко, где угодно….
В сердцах была готова растерзать
Все сундуки. Весь хлам души - на свалку.
Вдруг бескорыстно, искренне отдать
Себя как на ладони. Вот, не жалко.
Казалось мне, ломаясь, ночь ждала.
Белела, тщась отчаянно продлиться.
Застыл рассвет. Звенела, как могла,
Тянулась нить до визга первой птицы.
С безвременья времён легло зерно
Рукой дано печальной и жестокой.
С последним бликом взрезало оно
Фарватер Леты, знать, и так глубокой.
Сон улетел – мой шёлковый хиджаб,
Бессилен перед смерчем будних «здрасте».
Осталась ночь, что к нам была нежна б.
Линял корабль нездешней лунной масти.