Юпитер, владыка, взываю к тебе я:
Даруй тем несчастным, что к смерти готовы,
Рабам, у которых вся жизнь – лишь оковы,
Покой, и о большем просить я не смею.
Хоть хочется думать, что цезарь свободу
Присудит, с небес исполняя веленье,
Но все ж невозможно поверить в спасенье,
Ведь хлеба без зрелищ не нужно народу.
Я видел сквозь прутья решетки, как тигры
Задрали собрата и друга, Алано.
Воистину, был он спартанцем, титаном!
Как все, заслужил он последние игры...
Дрожат мои руки, сжимая трезубец,
Но биться себе обещаю достойно.
Решительным быть, оставаться спокойным,
Чтоб страх не увидел народ-душегубец.
Но что же мне делать?.. Я вижу, решеньем
Ланиста доволен: противником брата
Назначил родного! За что же расплата?
Неужто страшны так мои прегрешенья?
Стоим мы вдвоем, вопреки всем тиранам,
Вдвоем и обнявшись, под крики безумцев...
Не гневайтесь, боги, что брату трезубцем
Нанес только что я смертельную рану.
Он понял, мгновенье – и я ранен тоже.
Грядет завершенье Плутонова пира.
Тебе благодарен, властитель Эфира,
Что с братом
на Стиксе
мы встретимся
может...