Жил старик со своею старухой,
У самого, синего моря.
Они жили в ветхой хрущёвке,
Ровно тридцать лет и три года.
Старик ловил неводом рыбу,
А старуха, чаи гоняла.
Раз он в море закинул невод,-
Пришёл невод с травою морскою.
Он в другой раз закинул невод,-
Пришёл невод с рухлядью разной.
В третий раз закинул он невод,-
Пришёл невод с Якубовичем Лёней,
Весь блестит в водолазном костюме.
Как взмолился Якубович Лёня,
Живьём молвит, не с экрана:
- Отпусти ты, старче, меня в море,
И на дне морском, меня достали.
Ты пойми,- не золотая я рыбка,
И всё-ж, дорогой за себя дам откуп;
Откуплюсь, чем только пожелаешь.
Удивился старик, испугался;
Он рыбачил тридцать лет и три года,
И ни разу, не ловил человека.
Отпустил он его обратно,
И сказал ему ласковое слово:
- Бог с тобою, Якубович Лёня,
Твоего мне откупа не надо;
Разве что,- стиральную машину,
Наша-то, совсем поломалась.
И, ступай себе в синее море,
Отдыхай от трудов на просторе.
Воротился старик ко старухе,
Рассказал ей великое чудо:
- Я сегодня поймал человека,
Не простого, - Якубовича Лёню.
По-простому говорил он со мною,
В синее море просился,
Дорогою ценой откупался;
Откупался, чем только пожелаю.
Не посмел я взять с него выкуп;
Отпустил его в синее море.
Только вот,- стиральную машину,
Наша-то, совсем заржавела.
Старика старуха забранила:
- Дурачина ты, простофиля!
Взял, дурачина, машину;
Чтоб стирала всю жизнь, твои тряпки?!
Воротись, дурачина, ты к Лёне;
Поклонись, попроси уж квартиру.
И чтоб, мебель была, поновее;
Телевизор, торшер, холодильник.
А машину,- так уж на колёсах;
Ну хотя-бы, какой нибудь,- «Вольво».
Да гараж не забудь, дурачина.
Вот пошёл старик к синему морю;
(не спокойно синее море)
Лежит на песке Якубович,-
Нельзя в море, в такую погоду.
Увидал старика, приподнялся:
- Чего тебе надобно, старче?
С поклоном старик отвечает:
- Смилуйся, Якубович Лёня!
Разбранила меня моя старуха,
Не даёт старику мне покою;
Надобна ей новая квартира,
Мебель, бытовые приборы.
И машину требует ведьма,
Но только, чтоб на колёсах,
И гараж, куда её ставить.
Отвечает с грустью, Якубович:
- Не печалься, ступай себе с богом,
Вот ключи тебе от квартиры,
Машина, и всё остальное.
Воротился старик ко старухе;
Что-ж он видит, - стоит высотка,
И трёхкомнатная квартира.
А в дверях стоит его старуха,
На порог его не пускает:
- Ещё натопчешь,- полы из паркету,
Мотай обратно, в свою хрущёвку.
Вот неделя, другая проходит,
Ещё пуще старуха вздурилась;
Опять к морю старика посылает:
- Воротись, поклонись Лёне.
Не хочу чаи гонять в квартире,
Хочу, на «Поле чудес» быть ведущей.
Чтоб служил мне Якубович Лёня,
И был у меня на посылках.
Чтоб открывал он буковки в слове,
И призы выносил, да подарки.
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул, поперёк слова молвить.
Вот идёт он к синему морю,
Видит на море чёрная буря;
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Сидит Якубович в палатке,
И с грустью на море взирает.
Подошёл старик к нему с поклоном.
Увидал Якубович, смутился:
- Чего тебе надобно старче?
А старик ему и отвечает:
- Смилуйся, Якубович Лёня;
Что мне делать с проклятою бабой?
Хочет вместо тебя,- быть ведущей,
И чтоб был ты, у ней на посылках.
Ничего не сказал Якубович;
Акваланг надел, да и в море,
Лишь, следы на песке остались.
Долго у моря ждал старик ответа,
Не дождался, к старухе воротился.
Глядь, а там, из налоговой люди:
Вышел с призом, какой-то казус.
И пошли они, обратно в хрущёвку,
Со своей старой, стиральной машиной.