Если во взрослом возрасте, как-то можно впасть в состояние десятилетнего ребенка, то возможно мне повезет передать ощущения, посетившие девчонку именно в этом периоде.
Я, по воле родителей, училась в четвертом классе, общеобразовательной душанбинской школы. Учеба и воспитание, со стороны педагогов, было сосредоточено на подготовках к многочисленным приветствиям членов правительства и делегатов съездов. Разумеется, это относилось не ко всем школьникам. А только к тем, кто отвечал, каким-то требованиям к внешним данным и умел громко, выразительно читать стихи. Родительские требования ко мне были не слишком велики: вовремя отвезти брата к няне и вовремя его оттуда забрать; подогреть еду к приходу родителей с работы и сделать школьные домашние задания. Да и что еще они могли от меня требовать в то время, ведь мне было всего десять лет и мои жизненные достижения были еще скромны. Однако все выше названное, необходимо было выполнить в срок, ввиду того, что потом еще меня ждали тренировки на стадионе или в зале. Все это делалось для укрепления здоровья часто болеющей девочки. Может быть эти меры, а может перемена климата и дали свои результаты, но никак не уменьшили мою вечную жажду узнавания - «А что там прячется за углом…?».
Однажды, оставшись дома наедине с братом (ему тогда был только год), я решила исследовать большой и яркий китайский термос. Нам в нем оставляли суп, чтобы я не дай бог не стала зажигать керогаз. Термос был ярко-розовый, с цветами георгин на выпуклом боку. Только что я прочла тему в учебнике природоведения, где повествовалось о температуре тела человека и некоторых животных, на примере рептилий. Измерив температуру себе и брату, и убедившись в ее нормальности, я стала искать, чтобы еще измерить. Взгляд упал на термос. Термос не живой, но в нем так приятно пахнул фасолевый суп. Не слишком долго думая, (вернее не думая совсем), сунула в теплую влагу ртутный градусник. Он конечно тут же лопнул, ртуть вытекла в суп и «раскатилась» там на шарики. Что делать? Скоро придут родители. Вылила суп в дуршлаг и стала ложкой вылавливать ртутные шарики из дуршлага. Бульон в это время собирался в миску. Ртуть бросала в мусорное ведро. Собрав суп обратно в термос, стала ждать развязки. Родители пришли, обнаружили, что суп остыл. Мама, пошла его разогревать, а я стала «невзначай» расспрашивать отца, что будет, если ртуть попадет в пищу. Отец посмотрел на меня и говорит:
- Признавайся, уронила градусник?
- Да! - говорю, - Мерила себе температуру и выронила.
- Где в это время был братик?
- В кроватке, а я на кухне.
- Куда дела ртуть?
- Смела в ведро.
- НЕМЕДЛЕННО вынеси его в мусорный бак! Ты нас всех отравишь! Я отнесла злополучную ртуть вместе с ведром в мусор, получила, как обычно по мягкому месту и стала ждать, когда отец отравится. Мамину тарелку, «случайно» сбросила со стола. Отец констатировал:
- Мелкая, как мышь и неуклюжая, как бегемот.
Ничего не случилось. Мама, которая обо всем догадалась, перед сном сказала:
- В следующий раз, скажи по секрету мне, чтобы я знала, как нам поступать.
Но следующий раз, произошел совсем в другом ключе.
Наступила бурная, распускающая в воздухе запахи тюльпанов, маков, ирисов весна. За одну ночь, зазеленели все деревья, даже трехсот, и более, -летние чинары, покрылись клейкими молодыми листиками. Отец в такое время, обычно «вывозил» своих студентов на «пленэр», чтобы потренироваться на свежем, не запыленным городом, воздухе предгорий. Звенели наполненные талой водой арыки. На хлопковых полях уже проклюнулись маленькие хлопковые кустики, подставляя солнцу свои, слегка бархатистые бочка. Поля покрылись красными флагами маков, а в городе уже «кумачовели» транспаранты и знамена на зданиях, в ожидании первого мая. Сталинобад готовил себя к празднику, воздвигая портреты незыблемых вождей на чайханах, шашлычных и ресторанах. «Назмишмо, друзьмишмо!», «Миру, мир». Мы читали на бесконечных репетициях стихи и речевки на русском и таджикском языках. Меня обычно ставили в окружении смуглых, черноволосых мальчиков и девочек, мои русые волосы, голубые глаза, оттенялись темной оправой окружения - «дружба на века, братья навсегда!».
Поездка к памирским предгорьям, выпала на солнечный выходной день. Студенты собирались потренироваться в беге с нагрузкой, для того, чтобы эстафетный бег в праздники, без нагрузки, но вверх, показался легкой пробежкой. Я тоже бегала вверх и вниз по склону, вызывая у студентов зависть.
- Слющий, когда ти устаныщь? Зачэм бегом бегащь? Большой уже, калым папашка пилатить нада, невеста покупать сэбэ бистрэй.
Отец улыбался в почти сталинские усы:
- Хватит балаболить, вон, ребенок вас обгоняет, а вы, как мулы ленивые. Набегавшись вволю, напрыгавшись, сели все у подножья горы.
- Что там за домик? - спрашиваю Ураза, лучшего бегуна в команде. Именно он, зная места, остановил автобус в этом месте.
- Правительственный, птице-совхоз. Эдуард Владимирович, идем туда ближе, там речка. Есть где смыть пот.
Перебрались ближе к домику. Развернули свои съестные припасы, все ушли умываться, мы с Уразом, остались «накрывать на стол». Ураз, нарезая на салфетки, разную снедь, спрашивает:
- Умеешь бросать нож, чтобы он воткнулся в ствол?
- Нет, научи.
Вот сижу и швыряю нож в дерево. И вдруг, прямо на меня, бежит курица без головы. Испугалась, я такого еще не видела. Кричу:
- Ураз, Ураз, там куриное приведение!
Подбегает Ураз, хохочет.
- Это не куриное приведение, это курица без головы. Где мой нож?
- Где-то там был.
- Вот видишь, ты этой курице, секир башка сделала.
- Я? Я же не в нее целилась, в дерево!
- А попала в нее.
- ОЙ! Отец меня убьет! Сейчас скажет, что я опять нашкодила.
- Не бойся, сейчас все решим.
Очень быстро, не поняла даже как, курица оказалась без перьев. Видела только, что Ураз костер разводил, вроде курицу в огонь бросал. А потом, ее на палку надел, и вертел над костром устроил. Когда все пришли, курица уже со всех сторон покрылась розовой корочкой.
Отец сразу насторожился.
- Откуда?
Ураз в ответ:
- Олечка подстрелила.
- Как?
- Да, случайно.
- У нее все случайно.
Впервые он меня не наказал, то ли курица понравилась, то ли перед студентами, было неудобно.
Спустя 15 дней, когда мы «отвыступали» перед ветеранами и правительственными делегациями, по дороге домой, ведя за руку ковыляющего Вовку, братишку, встретила дедушку Бабая.
На самом деле бабай - это и есть дедушка, по-таджикски. А я его звала Бабаем вместо имени, как делают дети.
Он был в солдатской гимнастерке, с множеством медалей и орденской планкой.
- Ты откуда и куда, дедушка Бабай?
Рядом с нашим домом, было какое-то министерство, он показал в его сторону:
- Награда там выручали, иду Малим Жан Вера показыват.
Оказалось, Бабай воевал под Курском, на «Курской дуге» отличился, но не награжден был. Мама куда-то писала, просила найти его награду. И вот нашли. Он гордый шел к маме, как он сказал: « делать болшой рахмат, хороший малим». Рахмат - спасибо, малим - учитель.
Я любила дедушку, за его задушевные со мной беседы. В Таджикистане, мне не хватало моего родного дедушки, с которым можно было поговорить о многом. Дедушку Бабая, понимала не всегда, но он видно чувствовал, что я по кому-то скучаю. Наше с ним знакомство началось по его инициативе.
- Ты кто такой?
Говорю:
- Русская.
- А ты, какой уруский - николаевский, московский, ленинградский, какой?
-Одесский русский, отвечаю в тон.
- Одесский нэ урусский, нэ украинский, одесский - он одесский...
Понимаэшь дэвочка, он морской, как морской севастопольский.
ЭЭХ, дэвочка, нет одесский, севастопольский национаностя.
Спустя какое-то время, после праздников, нас всем классом, повезли в совхоз, на территории которого, был змее - питомник. Провели по помещениям с огромными стеклянными стеллажами, за стеклом ползали, разнообразные пресмыкающиеся. «Это гремучая змея, это азиатская кобра, это эфа, это гюрза…» Было не страшно. И даже тогда, когда повели в лабораторию и показали, как из змей извлекают яд, необходимый для фармакологии. Было не уютно, но не страшно. Самое интересное, и страшноватое, до тошноты, началось потом.
Мы вышли из питомника, на улице смеялось лето, вторая половина мая в Средней Азии - уже лето. Звенело все: птицы, насекомые, арыки, цветы. Воздух и тот наполнялся звонкими звуками жизни. Возле питомника благоуханно пестрела огромная клумба цветов, плавно переходящая, в невысокую горушку. Горка, так же как и клумба была засажена ярким, великолепием цветочного покрывала. В голове пронеслось: «Эх, слетаю, пока не загнали в автобус!», и понеслась. Пару минут, и я уже на верху горки. Как вдруг, что-то холодное и скользкое коснулось голени. Глаза почему-то медленно и опасливо поползли вниз. Змея! Она была толстая, важная, ковровой бело-желто-коричневой окраски, завораживающе красива! Ребята, которые рванули следом за мной в гору, стали махать мне руками. Послышались крики взрослых: «Стойте, где стоите, не двигайтесь!» Мы все замерли. Какой-то незнакомый дяденька, в высоких резиновых сапогах, стал медленно подниматься в гору, за ним еще несколько, так же экипированных. Нас словно грибы в лукошко, подхватывали под мышки и передавали по цепочке вниз. Пока я перелетала с рук на руки, замечала, что под пышными цветами буквально кишат, то развернувшись лентой, то свернувшись клубком, то подняв голову и плавно покачиваясь, змеи. Когда нас усадили в автобус и стали спрашивать, кто решил «взойти» на гору? Ответ был единогласный: «Оля!».
До школы добрались благополучно, но со мной приключилась новая неприятность.
На площадке для баскетбола гоняли мяч старшеклассники. У них улетел мяч. Они поискали его и не найдя, не долго думая, сорвали с меня берет и стали его пинать вместо мяча. Покричав - «отдайте» и побегав за ними по площадке, побрела домой. Дома отец устроил допрос:
- Где берет? Почему портфель в пыли? Почему лицо в разводах?
Рассказала.
- Возвращайся в школу, забери, берет, без него не возвращайся.
Вернулась в школу. У мальчишек уже был мяч, берет, валялся в пыли. Подобрала его. Подошла к самому высокому, подпрыгнула и плюнула в лицо. Получила в глаз, пошла домой. В этот день меня никто не наказывал. Мама первый раз в жизни сходила в мою школу, а потом еще недели две с отцом не разговаривала.
Иногда, я вспоминаю те пару лет, моей жизни в Таджикистане. Все пребывание там, яркими красными буквами пульсирует и перекрывает собой событие: ЧЕЛОВЕК В КОСМОСЕ! УРА ПЕРВОМУ ЧЕЛОВЕКУ В КОСМОСЕ! УРА ЮРИЙ ГАГАРИН!
И все остальное, куда - то отступило, растворилось... А ведь это тоже была жизнь. И сейчас, с вершины возраста, стало видно, какая эта жизнь была веселая, познавательная, заботливая по отношению к детям.