Давай снова Земфиру, необъятным щелком впитывая Сибирь,
Будто кто-то нажал рычаг, проговаривая клятвы все до одной,
На сердце поблёскивая металлом висит сразу «КУЧАГИРЬ»,
Поют «Прости меня, моя любовь».
Давай снова кричать что-то пьяное «Мама-Америка!»,
И слушать наш тихий несуществующих для остальных океан,
Чтоб увидеть чудо, нам не нужно грибов, опиума и телека,
Каждое утро Земля разбивается пополам.
Замороженными пальцами на затылке чувствую хриплый пульс,
Выбираю мину, пишу записку в пыльное будущее без лица,
Вместо мемуаров оставляю на холодильнике «Не вернусь»
Мне же снится небо лондонского образца.
Мы погибли на Тауэрском – но тел в который раз не нашли,
Осторожней, когда говоришь, что до смерти в меня влюблён,
Наше прошлое вышито малиновыми цветами Канзаши,
Наше будущее – странный сон.