***
«Достопримечательность» нашего городка - Яша. Раньше он был электриком, упал со столба и тронулся умом. А может быть, не тронулся? Судите сами. Он стал читать наизусть стихи и говорить правду. Без него не обходилось ни одно важное событие в городе. Его меткие словечки становились крылатыми и передавались из уст в уста. Яша любил приходить к памятнику вождя пролетариата напротив райкома партии. Он становился рядом с пьедесталом и декламировал Есенина, Мандельштама, Ахматову. Всегда находились благодарные слушатели. Вероятно, во время падения со столба с ним что-то произошло, как в том анекдоте:
- Доктор, а я после операции смогу играть на скрипке?
- Конечно, сейчас вырежем аппендицит, и играйте на здоровье.
- Надо же, раньше не мог, а теперь смогу!.
К вечеру в центральном гастрономе оставался только хлеб «кирпичик», кефир в стеклянных бутылках, тортики «Ягодка», соль да макароны. И тут появлялся Яша. На нём была серая майка, галифе цвета хаки и глубокие калоши. На его левой руке висело пустое оцинкованное ведро, а в правой всегда был букетик лесных цветов. Имидж, сказали бы мы сейчас. Он клал на голову букет, становился по стойке смирно и отдавал честь.
- Здравия желаю, господа!
Оглядев с порога магазин, в котором не было ни колбасы, ни мяса, ни рыбы, Яша громко изрекал:
- Самый лучший холодильник – это трусы: яйца свежие, колбаса свежая!
Подождав, пока все придут в себя от смеха, он серьёзно продолжал:
- Господа, приходите завтра, не опаздывайте. Будут рога и копыта, требуха, мослы и тараканьи бега по прилавкам.
Затем он медленно шёл по залу и декламировал:
- Я приду к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
Растопило наше сало...
Ни один человек не уходил из магазина. Яша поворачивался то направо, то налево, будто он офицер в лаковых сапогах, а не «лопух» в калошах, прикладывал руку к увенчанной цветами голове и отдавал честь.
- Горячо! Давай, Яша, давай!
Так хотели бы сказать люди, но они же со столбов не падали. Им такие вещи в начале восьмидесятых годов с рук не сошли бы, поэтому все молча ждали продолжения спектакля.
- Отдадим концы или не отдадим концы? – спрашивал Яша, переходя от одного пустого прилавка к другому.
- Партия – наш рулевой!
Яша делал поворот на 90 градусов, щёлкал пятками, выбрасывал вверх правую руку с вытянутой ладонью, и говорил:
- Вперёд, к победе коммунизма!
- Яша, хватит, иди домой, - попыталась выставить его из магазина продавщица из молочного отдела и тут же пожалела, что проявила инициативу.
- Давай целоваться, Зоя! - Яша перевалился к ней через прилавок.
- Я тебя сейчас как поцелую, половником! – стала отбиваться от него дороднейшая из дородных продавщица Зоя.
- Этим половником ты сметану мешаешь? А ты её чем разводишь, кефиром или водой? После твоей сметаны у меня всегда понос. Вот я и хожу везде с ведром.
Яша стучит в пустое ведро, как в барабан.
- А вдруг мне приспичит «по большому» возле райкома КПСС или у памятника Ленина? Что я скажу вождю? Зойка сметану развела?
- Я честная женщина! Наглец! Убирайся вон!
Но Яшу криком не проймёшь.
- Зоя, я тебя сегодня до дома провожать пойду. Помогу сумки нести, а то надорвёшься... Ты дашь мне кусочек колбаски? Кушать хочется!
- Поищи «колбаску» в своём «холодильнике»...
Продавщица Зоя поставила табличку «Отдел закрыт» и пошла в подсобку, освобождать свои сумки, ведь Яшка теперь не отвяжется, а с дурачка и взятки гладки.
***