Рецензия на книгу:
Ольга Мальцева. Посередине Земли. Избранная лирика: СПб, 2015.
***
Наверное, сложно писать рецензии и отзывы на произведения тех авторов, которых знаешь лично. Или – просто, потому, что перед тобой не только книга, но и автор. Его строки, голос. И отношения коллег по поэтическому цеху. Конечно же, почти любой опус вызывает взаимный восторг, и как можно подвергнуть критике того, кто также дружески внимает твоим строкам? И как не сбиться на общий стандарт, не написать о том, как тонко автор чувствует, какие метафоры и изобразительные средства использует он. Стихи – можно привести несколько примеров из книжки, сборника… найти нечто уникальное, и все в порядке. И рецензия хорошая, и все довольны.
А мне просто – знаю автора, знаю стихи, и сам не поэт и не профессиональный критик. И не читаю ни предисловия, ни послесловия.
И действую так, как сказала Ольга Сафарова – «Стихи – они ли нравятся, или нет». Но и сложно – нравится все. Что, значит, непрерывно цитировать? Не проще ли перепечатать весь текст?
Отрываю наугад. И попадаю на «Тройку».
«Вези меня, тройка, вези,
Давно не гнедая, стальная,
Другие века на Руси,
И все-таки тройке верна я»…
Не правда ли, сколько ассоциаций сразу?!
Рискует автор, но осознанно ли? – «Тройка мчится, тройка скачет, бьется пыль из-под копыт…»
И – «Я, как Россия, более стальной, и, как Россия, менее березовый»… (Евгений Евтушенко, «Письмо к Есенину» ). Сложно написать свое, но автору удалось – ведь тройка – это автобусный маршрут, а покататься на русской тройке можно только в парках…
Но – послушайте:
«Мой третий, любимый маршрут, /…/ Весь Невский в оконном обзоре» и далее – «В диодных подсветках зима, Барокко и рядом реклама»… Изменилась Россия, и это тонко удается поэту, предновогодье – «Всё то же волненье души, /И «необгонимая тройка» /Летит сквозь века-виражи,/ Напрасно кричат ей: «Постой-ка!»…
Смотрю на год первой публикации – 2010! Но как актуально и пронзительно! Виражей ныне предостаточно, и как важно удержаться в седле! Но еще важней понять и написать об этом, поэт не может оставаться равнодушным.
Погашены огни, дома устали,
На улицах давно уже темно.
Но одиноко в городском квартале,
В ночи не гаснет яркое окно.
Не спит поэт, выравнивая строки,
На службе у крылатого пера,
И веря в тайный замысел высокий –
Он сам горит и светит до утра.
И тогда рождаются следующие строки про бессмертный полк:
Уходит фронтовое поколенье,
И в небе пополняются ряды,
Оставив нам надежды и стремленья,
Победный день и красный свет звезды.
…
По улицам идет Бессмертный полк.
Этим стихотворением заканчивается книга, но до того…
На русских просторах – и чувства без края,
А в русской душе – безграничная грусть.
Встречаются зори, с рекою играя,
Вздыхает земля, несравненная Русь.
Поэт говорит об этом с полным правом, и про родной крайний север (она родилась в Троицко-Печерске), и про детство, про знакомые тропинки в душистой траве. И так образно, что невольно идешь вслед за автором. Нет, почему невольно? Автор приглашает следовать за ним по бескрайним просторам Родины, по ставшему родным городу, по летнему саду, встречать и провожать весну, осень… Стихи ненавязчивы, проникновенны… Воспоминание…
Глаза прикрою, и увижу снова
Картину детства: новое крыльцо,
Там в ароматах дворика родного
Я на ступеньках рядышком с отцом.
Или:
Настоящая Боль . Что сотворили с нашей деревней – «Деревня – крестьянка». Наверное, это стихотворение нужно привести полностью:
В деревне сиротствует поле,
Здесь ныне работников нет,
Сыны поспешили «на волю»,
На звон иностранных монет.
Пылится на полке тальянка,
Плясать не зовёт в хоровод,
В России деревня-крестьянка
Уж песен былых не поёт.
Всё та же причёска с пробором,
И взгляд из-под ровных бровей:
Глядит с материнским укором,
В надежде вернуть сыновей.
Как точно и горько. Зарастают поля, даже в Ленобласти волки в отделенных районах стали чувствовать себя хозяевами. Покинутые деревни, лес наступает. Могут сказать, что большие города притягивают, но никто по своей воле не оставит родной дом. Также – дураки и дороги… нет, не дураки, но дороги строят к своему светлому будущему. И автор тонко ощущает это. А пока:
«Рыжей тощею лисою/ Бродит осень в ноябре,/ Ей последнею листвою /Не укрыться на заре…».
Но не безнадежно – «Мой городок над северной рекой, / Где церковка одна, три магазина, / В субботу банька – радость и покой, /Для суеты и гнева нет причины». Блеск! И в этом – душа поэта.
Можно бесконечно читать стихи Ольги Мальцевой, ведь они – от самого сердца, из самой глубины души.
А мне – перепечатать всю книгу? Увы, подобное невозможно.
И…
Кажется, все нежно и сдержанно. Без излишней красивости и патетики, может, именно в этом привлекательность поэзии автора? А за сдержанностью скрывается настоящая страсть.
Вот прочтите. Кому еще удается подобное?
«В твоих глазах – небесная безбрежность, / Сквозь годы – нерастраченность огня, / И сдержанно стремительная нежность… / И ты все также смотришь на меня».
Счастлив тот, кому посвящены эти строки…
И признание:
Я пою,
И пусть не все услышат,
Я пишу,
И пусть прочтут не все.
А мои стихи простором дышат,
В утренней купаются росе.
Пусть они просты, как незабудки,
Дружат в поле с ветром и травой.
Вдруг кого-то,
Хоть на две минутки,
Остановят строчкою живой?..
…
Если Вам посчастливится найти, подержать в руках «Посередине земли» Ольги Мальцевой,
И Вы случайно откроете ее на любой странице, то остановитесь отнюдь не на две минутки, а пока не прочтете всю. И не будете выпускать из рук, пока ВАС не замучит совесть – а ведь другие тоже хотят прочесть эту книгу.
Выпустите из рук, и больше не увидите.
Зачитают…
Завидуйте – у меня экземпляр с дарственной надписью автора!
***