Ильиных Нина
Побывав в очередной раз в нашей сельской библиотеке, моё внимание привлекла на выставке книга - альманах «Земляки. Тыл фронту». На странице 316 читаю: «В годы войны Сузунцы освоили новое для себя делопроизводство лыж. 12 августа 1941 года на заседании бюро Сузунского райкома партии был рассмотрен вопрос об организации изготовления лыж для красной армии на предприятии лесной промышленности района. До конца года Сузунскому леспромхозу, Малышевскому, Нечунаевскому и Шипуновскому лесопунктам устанавливались твердые задания по изготовлению лыж».
Придя домой тут же звоню бывшему лесничему Бессонову В.И., что живет на уч. Шипуновском. Он мне посоветовал встретиться с его землячкой Шершуновой Марией Ильиничной, 1922 года рождения.
«Так она…» - начала, было, я. Но, не дав мне договорить, он тут же успокоил меня «Ничего, ничего, несмотря на свой возраст, она всё помнит…».
Утром следующего дня я была уже в гостях в доме Марии Ильиничны. В мягком кресле по-домашнему одетой хозяйкой встретила меня с вязаниной в руках. В доме тепло, на столе гора свежеиспечённых пирогов, на окнах белоснежные занавески как по шнуру натянутые в мелкий цветочек подшторники, у ног хозяйки, развалившись на вязаных половицах, дремал кот.
Представляюсь, кто я, зачем здесь, помнит ли, называю девичью фамилию. «Ну а как же не помню, я твоих родителей знаю», - и рассказывает, как 73 года назад была в гостях у моей бабушки по линии отца, а они молодожены (мои отец с мамой) на палатях свесив головы, со мной разговаривали.
Родилась Мария Ильинична 5 июня 1922, недалеко от Барнаула. В семье было 9 детей, да только четверым удалось выжить. В 1939 семья переезжает на участок Шипуновский, где сразу же отец, мать и старший брат Тимофей идут работать в лесхоз.
С начала войны открывается новое производство: изготовление лыж для фронта. Бригада из 5ти девчат в составе Лебедевой Ани, Тони Поповой, Любы Заковряжиной, Баталовой Таи и моей собеседницы занимаются заготовкой березовых болванок для изготовления лыж. «Лесник отведет деляну недалеко от поселка, откапаем от снега, двухручковой пилой свалим березу, комель отпилим на дрова, а ровные по 3 м длинной кряжуем болванки. А потом на конях вывозим до поселка». В цеху, где работала моей героини младшая сестра Катерина с Зоей Бедриной, на станках распилят, как положено по технологии, просмолят верхнюю часть лыжи, а нижнюю отшлифуют и поставят сушить. Ученики же Шипуновской школы готовили ивовые прутья для лыжных палок.
В день 24 –й годовщины Великого Октября районная газета рассказывала об успехах рабочих Шипуновского лесопункта по изготовлению лыжного кряжа и обделке лыж.
Вспомнила Мария Ильинична и забавный случай, который произошел зимой с их подружкой: «Аня Лебедева ждала малыша, но всё равно ходила с нами. Уже с пилой не могла, так деревянной лопатой снег откапывала. Сделала своё дело - стоит Аня в сторонке. Спилили девки берёзу, пала она, да только не на землю сразу, а на другие берёзы, а потом как-то с пружинила, да подхватила нашу Альку за подол юбки. Она и ахнуть не успела, подбросила её берёза, да обратно в сугроб-то и опустила. Ничего, Бог миловал – родила вскоре благополучно Аня здорового дитя».
Показала мне Мария Ильинична и трудовую книжку своего отца - Ильи Фирсовича: 31 октября 1942 года уволен в связи с отправкой на фронт. «Ушёл отец и больше о нем ни слуху - ни духу. Ждала мама своего суженного - до 86 лет дожила так и не дождалась. И вот мне уже 92 годок идет, и тоже ничего не знаю».
Показала мне баба Маша и свои многочисленные награды: значки и медали, Ветеран труда, труженник тыла, юбилейные, но особо подчеркнула Ударник Коммунистического труда. Всякую работу пришлось делать и после ВОВ, но всякая работа была связана с лесом: посадка и уход, сбор живицы и шишки, очитка делян, работа по рации в пожароопасный период. И рядовой была и бригадирила, её как передовика много раз чествовали и награждали, была она и в санаториях, и в домах отдыха.
В горнице на столе стоит швейная машинка «Подольск», из Сузуна на санках зимой привезла рядом лоскуты ткани на мой вопрос - кто же это шьет, она искренне ответила: «Как кто - я». В подтверждение ее слов пришла соседка Алевтина: «Что баба Маша, готовы мои занавески?»
Тут же лежит книга Ф. Березовского «Бабьи тропы» с закладкой на стр. 342. «Это я сейчас читаю, а на той недели «Унесенные ветром» прочла, искренне радуюсь и дивлюсь этой женщине», - рассказывая, тут же дает задание сыну, чтобы натопил баню - нужна вода для стирки и дома у порога стоят два тазика с замоченным бельем: «Вода согреется и в ванной на доске состирну». «А как же машинка?», спрашиваю. «Да ну ее, я еще сама могу», - и это в 91 год! «Когда 5 лет назад была сломана рука - упала на улице, в магазин ходила и нога выше колена! Да кошек гоняла, об свои же кружки половики споткнулась на пороге, упала 2 месяца в кольцах спицах лежала», - и, чтобы окончательно меня добить баба Маша рассказа еще одну историю: «Фроська - ее сестра жила с мужем в г. Камень-на-Оби. Пришло как то им с мамой письмо от любезного зятя - чудака. Прописал зятек в письме, что ослаб здоровьем и так бы он поел сейчас бруснички! Собрала любимая теща дочку Машу, насыпала ей в рюкзак полведра мороженой брусники, да отправила ее до свету пешком. Повезло мне», - говорит Мария Ильинична, - «От Сузуна до Бобровки на бензовозе доехала, а так пешком и через Обь по льду уже в потемках перебиралась. Заночевала у какой то бабушки кержачки староверки, а утром уж и до сестры добралась. Удивилась сестра Фрося, а когда узнала для какой нужды ягода, тут то она и дала жару своему муженьку. Оказывается, погулял хорошо зятек с мужиками и в состоянии болезни - похмелья написал просьбу - лечение от своей хворобы.
Там в Камне-на-Оби и нашла Маруся своего суженного, а рожать поехала в Сузун, - «Да только не приехал он за мною да сыном, забрала меня мама домой в Шипуново, вот уже 57 лет и живем с ним вдвоем, не порадовал он меня внуками. Ну да ладно - племянников у меня много. Вот на 90-летие вон, какой телевизор в пол стены подарили, и антенну- тарелку привезли, а я люблю смотреть», - берет телепрограмму: «Вот сейчас скоро час суда будет. Интересно, мне нравится». Пью чай с горячими еще пирогами, желаю здоровья и всех благ. «Да мне бы сынка», - смеется: «Серегу до пенсии прокормить, да тогда уж и умереть можно. Нету же сейчас у нас на лесоучастке ни молодежи, ни старым, ни мужикам, ни бабам работы. Конечно, он без дела не бывает - у частника в деляне робит, да и по хозяйству: дрова, баня, огород вскопает, а уж сажать то грядки сама. Засиделась я, а уходить не хотелось, гляжу в добрые глаза Марии Ильиничны, дивлюсь ее памяти, слушаю ее последовательный рассказ, гляжу, как ловко мелькают в ее руках вязальные спицы, искренне желаю здоровья и, полная света, выхожу на крыльцо. Топится баня, в калитке встретилась с сыном хозяйки - несет от соседки банку молока, прощаюсь и сворачиваю не к трассе, а иду старой дорогой через лес - лес в снежном убранстве, делаю несколько зачарованных снимков.
Вот такая была встреча, и я благодарна судьбе, что свела меня с этим человеком.