Не так давно в Берлине погиб школьный друг моего сына, красивый и очень одаренный парень, который, наверно, жизнь себе сломал сам.
У него прекрасные родители и он был их единственным сыном.
видишь - черта, горизонт, окаём, предел
/финишной лентой никто не обводит старт/
хочется думать, он всё же с неё взлетел,
он же всегда был как-будто немного над.
может, когда собирали душу ещё сюда,
поторопились, а после тугим пером
что-то пытались важное дописать... но
то ли не нам читать, а может, и плакал кто.
дальше была река и вставал рассвет,
а промежуток коротко звался - жизнь.
вроде цеплялся за, но уже выпадало "нет",
знать бы слова, да, видно, давно расплылись.
поздно. он сам захотел рифмовать "Берлин",
девочек, в ночь просыпанных, как драже.
но даже под пластырем, липким, как пластилин
бился настырный разум, ломал клише.
так получилось, что выпало всё принять,
выпало всё принять и начать жалеть
и тонконогих шлюх, и выпавших из гнезда.
думал пройтись по краю, не вышло вне.
или река с размаху несла в барьер,
мысли спрессовывая, сжимая
в сгусток, в пружину, в нерв
страшными, но все равно стихами...
боли осталось много, кому-то - вся:
как им теперь молчать без него и с ним.
даже щекой коснуться, и то, нельзя.
Господи, дай же ты всем живым
Просто спокойствие, просто радость.
Если для нас еще что осталось...
Ныне и присно во веки веков. Аминь.