Ах, детство, юность, золотое времечко, как жаль, что оцениваем это мы слишком поздно. Каким
бы тяжёлым оно для нас ни казалось, мы его вспоминает только со счастливым блеском в глазах
и улыбкой на устах.
Историю, которую я хочу поведать, произошла в начале шестидесятых годов. Мне в ту пору было
тринадцать лет. Папа уже работал ветврачом, а мама пасла баранов, вернее сказать их пасли все
мы, а мама была оформлена, и ей шли трудодни. По-сути, у неё и так дома дел хватало по
самое горло, целый день крутилась, как белка в колесе. Две коровы, три свиньи, два десятка
овец, гуси, утки, куры – всех их нужно кормить, поить, чистить за ними. Мы тоже ей помогали,
но основная забота лежала на ней. А ещё ей нужно покормить вечно голодную, подрастающую,
как на дрожжах, ораву – пять дочек и мужа. В общем, дел было всегда невпроворот.
Случилась эта история весной. Весна была ранней, тёплой. Озимые ржи уже взошли. Овец
Перевели на летнее стойбище, в открытый загон. По ночам их охранял старый пришлый дедушка,
который, сколько я себя помнила, никогда не расставался с бутылкой бурды и старым
ружьишком, чтобы отпугивать волков. В этот раз ружьишко его подвело. Видимо был взведён
курок, и как только ружье упало, оно бабахнуло и изрешетило картечью рядом лежащего барана.
Поднялся переполох, бараны повалили маломальский плетень и, вырвавшись на свободу,
растеклись по рёлкам, как ручейки. Сторож не сразу понял, что случилось, а когда до него дошло,
покопотил вызывать подмогу, и по дороге свалился от сердечного приступа. Собрали всех
баранов, за минусом убитого, но они успели пощипать эти озимые вместе с корнями. Их стало
раздувать, короче, они объелись.
Примчался папа и давай их гонять по овчарне, чтобы их прослабило. Некоторые уже начали
падать, пришлось им перерезать горло. Папа мне вручил острый нож и показал, как правильно
это делать. Слава Богу, что мне пришлось перерезать горло только пяти баранам. Я вся была в
крови. Никогда не забуду умоляющие их глаза. Всего пришлось добить двенадцать баранов.
Всё дело было в том, что это были не простые бараны, а племенные. Достались они колхозу
дорого, но всё обошлось. Деда наказали, да только что с него взять, кроме слёз. Для меня эта
история не прошла даром – я заболела и попала в больницу. Я не могла перенести, когда
погибает какое-то животное или птица, и когда их забивали на мясо. Я убегала в лес и сидела там
проливая горючие слёзы, пока меня не находили и не приводили домой.
А тут мне самой пришлось убивать, представляете, каково было моё состояние на тот момент?
Долго мне снились эти бедные бараны, но если бы я их не прирезала, деда могли бы посадить,
и оттуда бы он живым вряд ли вернулся. В те времена за это каралось строго. Ну, а дед стал
просто шёлковым – бросил пить и вековухи на него открыли настоящую охоту. На закате лет
он зажил семейной жизнью и был счастлив.