Багровый луч палящего заката,
Играя воздухом морозным за окном,
То перламутром светит полосатым
А то сверкает просто серебром,
И проникая в дом сквозь толщу окон,
Бесшумно между складками скользил,
Пылинки лихо скручивал он в локон,
Затем с изяществом их тихо разводил.
И бархатный узор, что засветился
В ковре, в тени висящем на стене,
Вдруг странным светом как-то заискрился
И нам предстал во всей своей красе.
Янтарной влагой, будто закипая,
Струился сок диковинных плодов,
И нежно меркнул, так в лучах, играя,
Он, исчезая, появлялся вновь.
Но вдруг узор налился тёплой кровью
И весь багряным от заката стал,
И краски, яркостью блеснувших, вскоре
В глубины погрузились, исчезая там.
И нас как будто увлекал в пучину,
Исчезнувший узор, когда погас закат,
А сок, похоже, стал немного винным,
Но цвета красного, и терпким как мускат.
Вином кавказским заискрился вскоре
Рубиновый напиток виноградных лоз,
И танцем огненным пронёсся в споре
Каскад джигитов в окруженьи роз.
Те розы – девушки, изяществом сияя,
Скользили медленно, и красотой маня
Нас призывали, будто бы играя,
Встать тоже в круг скользящего огня.
И снова дробь, и снова пляс джигитов,
Как на пуантах стоя на ногах,
Шашками быстрыми отплясывали лихо
Свою лезгинку, сжав кинжал в зубах.
За ними лебеди проплыли величаво,
В своей медлительности им в противовес
И грациозны были, будто павы,
Красой и гордостью прославив всех черкес.
И вдруг тот луч погас, тотчас исчезло
Сверканье красок прежних на ковре,
И этот танец, что возник так смело,
Исчез и он снегуркой на костре.
А вечер, что подкрадывался лихо,
Вошёл и в дом, всё в сумрак погрузив,
Я и диван, а в комнате так тихо
Я весь в видении - мне был эксклюзив.