Он видел женщин и детей,
Чьи стоны, крики
Проклятым ветром прорезают уши,
Как стая диких псов терзают душу.
Он всем хотел помочь,
Он не был равнодушен,
Но сделать ничего не мог.
Смотрел на озеро, где солнца блики
И стая серых лебедей.
"На ужин корка хлеба, ну и пусть!
Тем, что в плену
Совсем не подадут.
Ох, бедные, желаю им уснуть
И умереть. А я зачем живу?
Чтоб в этом адском пламени гореть
И лицезреть багряную росу?
Чтоб плакать, глядя на несчастных
И терпеть?
И ждать, пока их к богу отнесут?
Мне жаль, но так будет и впредь.
Как бы хотелось быть на этом месте.
Пуля на вылет
И душа свободна от греха,
И ни крови, ни войны, ни пыли.
И ни слова больше, ни поэмы, ни стиха!"
Так возжелал и Он исполнил просьбу.
Погиб как сам себе он напророчил.
Остался от него только блокнотик,
Родной до боли, аккуратный почерк.
Пуля на вылет... так всё и случилось
Прям на глазах у женщин и детей,
Спасти которых у него, увы, не получилось
Он улетел
Со стаей серых лебедей...