в колодезь шириною с оголовок -
промёрзшей тьмы пустующий приют -
предсмертною тоскою с потолка
рыхлой солью фюрерского слова
крошит свет изящная перчатка
но я увы уже не оценю
сквозняк глотает ангел на коне
вкруг дьяволы на беленьких лошадках
тому кто петли бритвы и курка
постиг глубины грязные снега -
доешь увидишь ослика на дне -
сласть заплесневелой шоколадки -
СЧАСТЬЯ ГАРИ ЛУКОВКА СЛАДКА
вдох жадно ловит запах табака
то санитара курят вечные мммммммммм... ааааааааааа...
до сердцевины ледяной доживший чай
пластмассовая лопнула беда
пшеничный хлеб был брошен на дорогу
он ненавистен золоту отныне
сияние измокло в страшный цвет
великой слёзкой маленького слога
реки перерожденью смертью имя
мой чёрный самый чистый страхом свет
считай круги до точки невозврата
кончаться вечности убийственным вопросом
продлиться бесконечного наркоза
ответом белым с кровью чёрной розы
свою смешав смертями передозом
шипами воскресений нацарапав
на сердце до рассвета бдил Иаков
не потому ли выпуклость бедра
всё тем же именем иначе нарекла
дала коснуться острым кончиком крыла
Великих Мук и вспыхнула гордячка
моим пером крута как белая горячка
крещённым стержнем щедро наколол
бледных ягод Игемоном исцеленье
на душу медную прими мою любовь
как приняла ожесточеньем мщенье
самой себе - бесчувственным прощением
кровати переломанный хребет
и даром что из стали не отчаль
поди до срока впалою кольчугой
но в том и парадокс стекаешь в лужу
из вне чужою кровью - ты ответ -
победой пораженья... вдарь печаль!
Судьба вращает пальцем у виска
отброса - я люблю поэтов!
ломайся оттрещавшая доска
ты заслужила боль небесного просвета
Шипит и давится безудержностью смеха
в решето льют скорбь глаза небес
Узрев в душе размером с жизнь прореху
кровоточащую бессилием словес
сжимают череп мысли об Аврелии
и жалость к Рагину есть жалость о себе
кто я? футляр души в шкатулке
насилье мира в С -в переулке
голодного клопа божка постельного
не устыдившийся паденья снег
не остудивший лошадиный пот
и потому не дьявол Идиот
а Бог какая разница теперь
будь трижды всё наоборот
я ту же самую открыл бы дверь
из века в век идёт обход
несокрушима власть шестой палаты
высасывает глаз сырой желток
желтея белизна халатов
смягчает развязавшийся шнурок
порядка твердь порядочного ада
ломает Бред острога частокол
сгорают мысли в подсознания костре
что за дорогу я на красный перешёл
чем намотался на колёсико игле
тревожен гул шагов Пилата
рубит голову пространству метроном
и пришивает отражением обратно
налево грех направо ад
а прямо до того бывает сладко
что после раком пятиться назад
в рай прыгнуть щучкой троекратно
но лебедя не встретить патриаршим
он отдан похоронным маршем
ботва не позабыла слышишь! корень
прутом распорот Гефсиманский сад
а где то в праведном житейском соре
бессмертья всходят семена
устало улыбается Она
заботою О Ней вздымаясь над
с былым проклятым неизжитой ссорой
в которой я всецело виноват
о как ты мудр был глотавший слёзы
не в силах склеить сломанные крылья
застывший от казнящего бессилья
мальчишка познающий вкус насилья
в какой то странной угловатой жуткой позе
о сколько жизни похоронено в тебе
а ты незримыми слезами истекая
Иуду на верёвочке качаешь
последней смертью с дырками в спине
о ней как о Христа кресте
преступник праведно мечтая...