От Витязево до Анапы совсем недалеко: километров пять. И это не только сплошной обжитый пляж: Витязево, Джамете и Анапа - это вообще как бы одно целое, между ними нет пустующего пространства.
Я, конечно, собралась идти по берегу до самой Анапы: идёшь босиком по краешку воды, а на привалах загораешь и купаешься в море, ведь это лучший активный отдых. Причём для самых ленивых и капризных (не будем указывать пальцем) можно ещё более упростить поход: например, идёшь пять минут, а отдыхаешь час. Тем более, что это была уже вторая половина дня, когда уже нет сильного зноя, и погода очень комфортная.
Ведь торопиться некуда: мы на отдыхе. Но кое-кто "некоторый" всё равно заартачился и потребовал поехать на автобусе. Этот некоторый всю предыдущую дорогу: как в Крыму, так и в Краснодарском крае, не разделяя со мной радости от божественной красоты морских берегов, степей и гор, а только понукал и издевался, а в паузах между нападками на мать выражал лишь неприязненное сдерживание. При этом всегда настаивал, чтобы мы шли по трассе или ехали по трассе.
Но живописные просторы меня пленили красотой всё больше и больше, и мне непонятны мотивы злости моего "некоторого": для злости там, на море нет ни малейшего повода! Море создал нам Всевышний для счастья.
И понукаемая неуместным давлением "некоторого", как вы догадались - это и есть мой обожаемый сынок, я свернула на Джамете в сторону автобуса, вынужденная уступить его настойчивым требованиям. И пока мы шли до автобуса, мы такое же расстояние могли пройти берегом и ещё купаться и загорать. ароматной анапской сосны. Мы немного прошли, а потом я, понукаемая своим избалованным чадом, против своей воли запихнулась с ним и с рюкзаками в транспорт, чего я терпеть не могу, как я писала в предыдущей главе.
И сынок понял, что кляча, то бишь мать, подчиняется, что она вообще тряпка и ничтожество, а позже и вовсе стал распускать не только руки, но и пинать мать ногами, швырять в меня камнями. Вот и сейчас вместо огромного позитива я пищу всё, как было. На море мы все едем, конечно, за позитивом. Но, оказывается, есть такие люди, которые так и норовят испортить ближнему всю радость бытия...
Этот вынужденный поворот на Джамете послужил также некоторым поворотом в моём сознании: вот тут я поняла, что сынок уже большой и в дальнейшем пусть отдыхает, как хочет, но уже без меня, и при всей моей огромной любви к сыну - быть понукаемой и прелюдно пинаемой клячей - это не моя стихия.
А пока нам предстояло насладиться необычайно живописной природой ещё многих прибрежных населённых пунктов. Там дальше он вёл себя нормально, но всё-таки перед самым отъездом от так "отблагодарил меня", что со следующего года уже ездила на море одна.
Дальше я опишу и новые увиденные нами красоты, опубликую фотографии, и в моих следующих путевых заметках, как и в предыдущих, постараюсь излагать только позитив, насколько мне это удастся, так как ни в какие ворота не влезающие выходки сына уже невозможно скрыть. Ему было уже пятнадцать лет, и против его совершенно немотивированной, неуместной злобы и агрессии я была беззащитна.
Тут, пожалуй, наиболее уместно было бы спеть песенку Булата Окуджавы, где есть такие слова:
"Не будем придавать значение злословлю,
Поскольку грусть всегда соседствует с любовью..."
Повернув на Джамете, мы прошли через санатории, дома отдыха, и Джамете тоже, как и Витязево, щедро одарило нас алычой, сливой и вишней. Правда, слива была ещё недозрелой, всё равно вкусной.
Дальше мы вышли на дорогу, вдоль которой красуются посадки ароматной анапской сосны. Мы немного прошли, а потом я, понукаемая своим избалованным чадом, против своей воли запихнулась с рюкзаками в транспорт, чего я терпеть не могу, как я писала в предыдущей главе.
Далее: "Путевые заметки-2010. Автовокзал Анапы", а пока приглашаю тех, кто не читал, к прочтению всех моих предыдущих путевых заметок. Благодарюьза внимание.
Июль.2010