У меня на цепочке цепные псы -
бультерьер, алабай и мастиф.
Говоришь мне: "Ты, девочка, точно, псих!"
Покусают, не будешь учтив!
А посмотришь ласково, будешь друг -
будут руки твои лизать.
Я кормлю чернилами этих сук,
я, наверное, сучья мать.
Мне с такими вечером при луне
не страшно гулять одной.
Что же ты от слова оцепенел,
что же ты ко мне ни ногой?
Я не крикну "фас!", прикажу: "сидеть!
Дайте лапу, на счастье, ему."
Зазвенит цепочки холодная медь,
превращаясь в строк бахрому.
И мои собаки исчезнут вмиг,
нас оставив наедине.
Ты мне скажешь, что от любви отвык,
а сегодня, вновь, опьянел.