Нет, смерти нет, есть лишь забвение людей,
а дух, в них проникая мыслью из эфира,
торопится сказать, что не успела его лира.
И там, где мы летали лишь мечтой и лил елей
на помыслы, и добрые молитвы пелись,
тех принимают, у чьего костра все грелись.
И как мы страждем тот полёт природы снов,
Когда сидим у камелька объятые печалью,
И из основы всех основ той очарованные далью.
Доверив душу православью, среди долгов,
Что должникам, конечно же, простим,
Вот только наш, а кем он измерим?
Зовёт куда-то голос из небесной высоты,
Дела, так держат здесь, так может не спешить?
И тем помочь, кто ждёт и тем, кто хочет быть.
Так что же ждёт? Коль будем мы просты,
Узнать легко, но почему так тяжелы
Шаги, и ушко кажется необычайной ужины.