Из меня прорастет шиповник.
Он расти будет сотни лет. Упадет к тебе на подоконник, в тихий вечер и шумный рассвет, мои листья, что цвета заката, будут землю вокруг покрывать. Мне так много (так мало) надо, я безумно устала спать.
Тот шиповник так прост и спокоен, как и сотни других цветов, только ниже, под этим покоем, миллионы кошмарных снов.
Каждой ночью мне снятся люди, снятся звери и их следы, они сердце мое не разбудят, только громко врываются в сны.
Я хотела дожить до весны.
Видеть лето, смотреть на звезды, по полям гулять до зимы, только это пустые грезы, и несбывшиеся мечты.
Я хотела любить и верить, и как все, я любила мать. Только люди - не люди, а звери, мне не дали спокойно спать.
Я хотела семью и мужа, тихий дом, сына или дочь. Только лютая зимняя стужа, эту страшную темную ночь, погубила мои надежды, как цветы губит снег и мороз, и дыханием горько-нежным, лесной дух мою душу унес.
Если ведьмой однажды назвали, свою честь не вымолишь в храме, и забудут, как тебя звали, как любили и защищали.
Если прокляли, если подставили, что привычно уже до боли, надо просто смириться с правилами, где у женщин нет своей воли.
Ранним утром, когда все спали, отвезли меня далеко. Убежать, мне, конечно, дали, только это совсем не легко. Через день, там где снег мне по пояс, я упала, не силясь встать, не волнуясь и беспокоясь, сердце замерло, легло спать.
Надо мною ходили волки, задевал меня лис хвостом, еж оставил свои иголки, а потом тут построили дом, а потом тут поставили новый, в этом доме живешь и ты, и не знаешь про лес сосновый, про разрушенные мечты, про шиповник тысячелетний, и про то, сколько здесь лежу, и ты спишь, и дрожат твои веки, и тебя не тревожит шум.
Ты не знаешь моей печали, и не знаешь, чего хочется мне, но ни одно из моих желаний не воплотить, даже в моем сне.
И я никак не могу проснуться, рвется то, что зовут душой, хочется задохнуться, под сырой и холодной землей.
И тогда обрести покой.
Крикнуть так, чтобы кто-то услышал, чтобы люди проснулись в домах, чтобы птицы взлетели на крышах, чтоб рассеялся этот мрак, чтоб душа, наконец-то, на небо, чтобы узнанной быть другими, только умерло мое тело...
И забыла я свое имя.
Листом розовым, красной ягодой, украшен будет твой подоконник.
Это я, посмотри, я рядом!
Из меня и растет шиповник.