В окошке ночь, таинственен ландшафт.
Плывёт луна, на вёслах тянут звёзды.
А мы в постели, куни-брудершафт.
Растаял мир, продажностью коросты.
Исчезли скверы, рощи, праздный люд,
Закрыл трамвай всю тщету тонким звоном.
И лишь с реки тягучий пьяный гуд
Брюхатой рыбы «Камо-Волго-Дона».
Горит свеча и плачет на паркет
Каким-то воском, салом, спермацетом.
А мы ушли, нас в этих буднях нет -
Мы не сейчас, не вообще, не где-то.
Испепелён старинный хулиган,
Бледна она отхлынувшею кровью.
Но тает ночь, свивается роман
В тугую нить из люрекса с любовью
---------------------------------
Сей перформанс известен многим. Финита. Труппа на поклон. Как это трудно: на пороге, не обернувшись, выйти вон.
Но, уходя безумной ранью иль ночью в сумрачный вокзал, ты поцелуем на прощанье скажи все то, что не сказал.
Земля она, мой друг, сырая, и равнодушна, словно Зло. Случится, хватишься за краем, ан не случилось, утекло.
Не досказалось, не допелось на полувздохе замер звук. Гони из сердца мягкотелость, не отпускай дрожащих рук.
Летят Посланники, ликуя, неся в дома благую весть. Но лбы целуют и целуют, и не целованных не счесть.
Увы, сей факт решают Боги, любви навек не обещай. Сломай гордыню на пороге, оставь последнее прощай.
---------------------------------
Качают ветры в проводах
Слова, как чьих-то звуков стаи,
В горячих спёкшихся устах,
В слепых забытых городах,
Дома и улицы листая.
Бредут туманы в дождь и снег
Сквозь чёрно-алые рассветы.
Бредёт бездомный человек,
Не поднимая скорбных век,
В своё надуманное лето.
Там бесконечны вечера,
Постель – расхристанная призма.
И грань предательски остра,
В краю, где вечная игра
В садах любовного цинизма.
---------------------------------
Плесни мне водки, добрая подруга, дай уколоть трёхдневной бородой.
Но не поможет водка при разлуках - не скрасить боли бешеной водой.
Не заглушить раскатов полу-сердца набором клятв, рыданьем в потолок.
Затопим печь? Но видно не согреться, как не вскормить поэта парой строк.
Ты уезжаешь, как же горько слышать! Паденье в омут, принцип домино...
Уедешь ты, любовь, - уедет крыша, и снова будут девки и вино.
И не сойти с обугленного круга, а слёзы - чушь, тактическая слизь.
Плесни мне водки, добрая подруга, и помолись за друга, помолись!
---------------------------------
Ну, вот и всё, окончен, сей роман,
Отголосили песни расставаний.
И тепловоз – известный хулиган -
Орёт протяжно из бездушной рани.
Ты уезжаешь, холод тишины
не разогреет вспыхнувшая спичка.
Курю, во всём виновен без вины.
Глаза – два пусто, морг, анатомичка.
Ещё надежда теплится едва,
Тупой червяк душевный стебель гложет.
Засохли слёзы, мысли и слова,
А вдруг, а может? Нет, мой друг, не может!
И не случилось, не раздался гром,
Лишь из листвы насмешкой - грай вороний.
Так мы умчались, я и мой перрон,
А ты осталась в сумрачном вагоне.
---------------------------------
Ползёт ноябрь по слякоти шоссе,
Грубя дождями с переменным снегом.
Квартира, спальня, чашечка гляссе,
Ave Maria, ноутбук, Бизе...
Застыло время. Альфа и Омега.
Прохладный воздух гладит из окна
Худые плечи старого подонка,
А где-то дремлет горькая страна,
Зубная боль, помноженная на
На геморрой и что-то в стиле «Онко».
Горчит табак, какой-то пошлый «Clan»
Шумит "Самсунг". Пиз@ёж с приставкой «Теле».
Ну, где ты радость, счастливый талан?
Эх, затряхнуть бы что ли за реглан
И завалить в берлогу до апреля.
Лежать и слушать, как растёт трава,
Течёт тайга по заспанным отрогам.
Как безмятежна дура-голова,
И сочинять бессмертные слова,
В которых смысл и тайный голос Бога.
---------------------------------
Ты пьешь мой сон, застыл полночный мир, как тот голец ефремовски подлунный. Мой беспокойный ветреный вампир. Дрожит душа - обугленные струны.
На тонком нерве вечного Нигде кричат желанья, кровь взрывает вены. Молюсь тебе, как Богу, как звезде, как первокамню древней Ойкумены.
Ты - в сонном небе, в шорохах ручья, в заре над Камой, в отголосках грома. Ты не моя, и, стало быть, ничья, тебя не пить безвестному другому. Не мять губами твой волшебный рот. (Ужель сломает смокинг гимнастёрку?) Я украду тебя от тех ворот, где два кольца сплетаются в восьмёрку.
Да будут небо, сосны, облака, утихнут зависть, пафос и злословье. И мы уйдём с тобой в руке рука, в огонь заката, в вечное безмолвье.