Лежала куча грязной серой массой,
Размазавшись по мокрому асфальту,
Сливаясь в общее с дорожной трассой,
С судьбой смирившись, как с решённым фактом…
Лежала Куча… с карими глазами…
И умными, и полными сознанья.
И плакала собачьими слезами,
Прося её избавить от страданья.
Она б забыла, но не забывалось…
И голос добрый ласкового друга
Ей слышать столь отчетливо случалось,
Что вздрагивала Куча от испуга.
Забрали друга – все неясным стало…
Он вдруг упал, а только что играли…
Она весь день с ним рядом пролежала –
Следила, чтоб его не обижали…
Потом полно зевак вокруг столпилось…
…Она бежала вслед за катафалком…
И женщина-соседка суетилась:
«Он одинок… Собаку очень жалко…»
С тех пор она одна… Нет друга рядом.
Истощена собака, шерсть свалялась,
И превратилась в кучу с умным взглядом…
За жизнь уже особо не цеплялась.
С ослабшим телом еле совладала,
На мир смотрела Куча виновато.
Вдруг рядом тормозов звук услыхала –
Вся съёжилась… Ушла в себя куда-то…
Водитель брёл устало от машины,
К ней подошёл и взял её на руки.
И слёзы покатились у мужчины –
Он утром с другом пережил разлуку.
«Ты не грусти! Сейчас тебе помогут!
Вот, на, поешь! Потом тебя отмою…
Держись, дружок, ещё чуть-чуть, немного…
Отныне, друг, ты будешь жить со мною!»
Лекарства запах в нос ударил стойкий,
Диагноз врач поставил – истощенье.
Еда ей и уход нужны бы только,
Конечно, плюс хозяина терпенье.
Ей сбрили шерсть – одну большую кучу.
Она такой была в ней беззащитной.
Ей становилось ощутимо лучше –
Она легка, чиста, поела сытно!
Прижалась нежно новым старым телом,
Ещё дрожащим, несколько размякшим,
Но ощутившим в человеке этом
Того, кто станет другом настоящим!
Лежала куча грязной серой массой,
А рядом псина умная, живая…
Она запомнит навсегда ту трассу…
Ей повезло! А остальным? Не знаю…