«Хоть макияжем эрегирована внешность,
в который раз ко мне приходишь недотою,
и я арийской назову любую смежность,
а расхождение за лагерной стеною
спрячу.
Бывший друг
…и вот хинара раскупонил аты-баты
во имя бляката а то и карнавала
таким макаром мы дошли до интифады
тропою мировоинальной от привала
мой пароль из восьми пробелов
между клавишами они
каждый верен и каждый херов
ты запомни их и – ни-ни!
трыкит ахат опять промолвился за иху
а раз таков то будь обязан и за траху
бо та как раз живёт одна и даже чиху
не подступиться к этой сбросившей папаху
шлюшным шёпотом взломан профиль
поцелуем взломала фас
только б местный фельдмаршал Роммель
не набросился на окрас
виват булат ыныравада кушадура
пиркар фарар иолаана иевери
примерно так я изъяснялся возле бура
который в женщину вошёл захлопнув двери
родство
воображаемых аур реального
калейдоскоп
но без демаркационных полос
и я
впадаю прямо во время орального
в анабиоз
на лобном месте Полесских волос
юляда тада маховара чикидухо
а что сказать когда не сказано и это
где так сказать уже загнило то что сухо
и начинает сохнуть кость апологета
по части мыслей я
прихрамывал на обе
смешные уши
пальцами ебя
в атаке тень моя
а я утоп в окопе
и поцелуи
сплёвывал в себя
урара корчится на ширеве и боли
такому выводу недолго до посыла
кчакака смелится на выселках у воли
для голывановой юсухи и винила
от моей
дезертирской трусости
захлебнись
вагинальной слюной
и тогда
в инфернальной узости
не застряв
соскользну я к иной
трахни полусмерть (инвалида-колясочника)
в пассиве наездницы
и я заявлюсь к тебе в друзья
может быть в тебе
от пят до Медведицы
взойдёт полноценное Нельзя
зноў беларуская адрынутая мова
зноў і заўжды хачу табе аддаць даніну
не конь патрэбны мне а млявая карова
не спермай каб а малаком паіць жанчыну
смешная женственность напала в пьяном душе,
чтоб я заметил сам себя хотя бы искоса
под сингулярную сирену то ли Витаса…
я был никто, теперь – одна скулю о муже: