Слушать твою Земфиру, пить васильковый чай.
К черту случайности.
Ты не учтешь "нечаянно",
В моем напечатанном вычитаешь "прощай",
Не просчитав, взяв перчатки, выпорхнешь вслед за чайками.
К черту условности.
Больно - вот твой восторг.
В своре витражных стен
/вскоре свихнувшись/
Ты станешь творогом.
Снегом.
Вроде бы белый, а таешь, как ритм мой между строк.
Не всё, что вторгается в душу, вскоре окажется дорого.
К черту все эти ванильности, но,
Возвратившись,
Взвесишь, волнуясь, то самое сложное с важным.
Вычеркнешь зимние крыши, всё страшное с лишним,
Спрячешь конверты за шкафом,
Как тайны
/ну, словно случайно/
Мисс-история.
Бабочка.
Впрочем, как раньше, выскребешь с крылышек фальшь,
Быстренько в лифт и на пятый этаж.
В дверь кулачком,
Как бы "здравствуй".
Дважды.
Ну, я открою..чего не открыть-то?
От тебя пахнет открытками яблочно-липкими
/что были для меня твоим личным твиттером/
Там уж банально, стоит рассказывать дальше?
Ну, мы, завернувшись в оранжевое,
Прожили вместе семь лет.
Разделяли обед
/впрочем, и завтрак, и ужин, который не очень-то и был нужен/
И февральские стужи.
Письма же оставались за шкафом, в коробочке черной.
И к черту.