В теченьи стремительной мутной реки
Пытается выжить мой маленький плот;
Веками здесь бились с судьбой моряки -
Их много сокрыто под толщею вод...
Я вряд ли готов к битве лучше всех старых волков,
Но раз уж я здесь, я всё переживу,
И там, где другие кормили собою богов,
Мой плот остаётся ещё на плаву.
Порой, правда, странные мысли являются мне
И шепчут сквозь череп, что путь мой лежит не туда,
Что слеп я в упрямстве настолько, что где-то на дне
Хохочут все призраки и разбирают места
В охоте увидеть всех грёз моих крах,
Услышать разрыв сразу тысячи мин...
Мне шепчут на ухо, что там только прах,
Что с этой рекой я один на один...
Я двигаюсь вдоль очень тонкой черты,
Границы правдивых и ложных путей,
Но то, в чём надежды огонь не затих,
Что я вырываю из недр своих
И что моим текстом идёт на листы
Как будто толкает назад всё сильней...
Я затормозить мог не раз и не два,
Но снова и снова эмоций порывы
Мне дарят все лучшие в мире слова,
Которые тёплыми чувствами живы,
И я возвращаюсь к заветной черте,
К которой остался всего один шаг!..
Но тут дует ветер, и вновь на холсте
Неспешной походкой рисуется мрак.
Безумец я, верно,
Впускающий в мозг сигаретный дурман...
А с ним - и печаль из ближайшей таверны,
Нет коей здесь веры; я знаю - обман!
Конечно, теченье не даст мне пропасть,
И воды дорогу отыщут всегда...
Но, Господи, страшная эта напасть
Впилась и сама не уйдёт никуда.
Похоже, во мне прописались пророки,
Меня маринуют что в свежем соку...
Я должен найти в себе силы отправить их прочь,
Но дым погрузил всю планету в глубокую ночь,
А этих видений здесь целые блоки -
Пора бы поддать огоньку!
Безумен я точно...
Голодным внутри пробудился опять психопат...
Но рано ещё в главном свитке для точки,
И мне не поставлен ещё в этих шахматах мат.
А значит - пока не погаснут огни,
Пока не сдадут мои ноги,
Пока не окажутся в морге
Мечты, жизнь несущие в хмурые дни,
Пока не отравятся дымом мозги,
Пока не укатится прочь моя крыша,
Пока не исчезнет улыбка с лица -
Пускай и без власти над ходом реки,
Я буду стремиться всё выше и выше,
Надежду живою храня до конца.