Соседский пёс Мишка был гавкучим, как и приютившая его соседка, баба Поля.
Он гавкал день и ночь, лаял на все четыре стороны: на дорогу, к соседям во двор, в сторону своего и соседского огородов. Ко всему прочему, ночами он жутко выл, ни то, вспоминая свою бродячую бездомную жизнь, ни то, оплакивая бывшую свободу, сидя на цепи. Он готов был своим басовитым лаем и воем свести всех с ума.
Собирая малину у забора, Эллочка была уже в течении часа непрерывно облаяна Мишкой. Ей это страшно надоело. Вот она и нанесла на своё личико малиновую маску и посмотрела на пса Мишку. Он, увидев вместо лица, малиновое месиво, застыл в недоумении, и тогда она, не теряя времени зря, гавкнула на него, имитируя его же, Мишкин басовитый лай.
Что тут сделалось с бедным псом! Он, поджав хвост, жутко повизгивая, драпанул от Эллочки в другой конец огорода. А Эллочка, вместо того, чтобы почувствовать себя победительницей, ужасно расстроилась: Эх! - подумала она – даже такой матёрый пёс, и тот меня испугался…
К её огромному удивлению, толи от пережитого шока, толи ещё по какой, неведомой причине, но пёс Мишка утихомирился. На следующий день, увидя Эллочку, он сел напротив неё и молча, внимательно посмотрел ей в глаза. При этом, он наклонил голову набок, и его отвисшие щёки и уши отвисли ещё больше. Он молча смотрел на Эллочку, словно ожидая, когда та с ним заговорит, наконец-то, по-собачьи.
И она сказала ему успокаивающим голосом:
- Вот, так то лучше, теперь сам видишь, что хохлушку ещё никто никогда не смог перегавкать.
И они разошлись в разные стороны. Он, повесив хвост и уши, а она - внутренне подбоченясь.