Уходит ночь опять неповторимой
В дрожащий от страстей сердец - эфир.
Настало время баловаться рифмой,
Ища в себе забытый богом мир.
Ну, что ж, давай тряхнём поинтересней
Еще не так уж дряхлой стариной.
Иль ты не помнишь, как мы в прошлой жизни
Дружили со стихами и порой
Листали вечность - всласть и событийно,
Запоминая за главой главу.
Спешили часто, медлили стихийно,
Туманной мглой держались на плаву,
Боясь открыться пред собой самими
И течь едино с времени рекой,
Несущей человеческое семя
В схожденье света с бесконечной тьмой.
Любили, ненавидели, прощали.
Писали сердцем на ночной золе
Историю еще одной печали
О том, как мы не жили не земле.
О том, как время плакало, сгорая,
Терзая души, раздавая сны,
Кидалось в ад, не думая о рае,
И оглушало эхом тишины.
Съедало меру, притворившись верой,
Губило память да спасало страх,
Блевало правдой да кормило ветром,
Бедой смакуя горечь на устах.
Смывало кровь молитвами рассветов,
Швыряя мины в колокольный звон.
Бросало в осень истинных поэтов,
Срезая скуку с мрамора имен.
Играло славой, наслаждалось лестью,
Жалело грязных шлюх и сволочей,
Хранило похоть да питалось смертью,
Стреляя в лбы вчерашних палачей.
Скользило волей по тюремным стенам,
Пытало счастьем до семи утра,
Ходило в поле да в обрат по венам,
Пускалось в раж над правдами пера.
Училось верить на камнях пустыни.
Вошло в соборы, а потом пожгло.
Искало в небесах свою святыню,
Да по кресту кровавому стекло...
О том, как время, словно свет во мраке,
Давало нам познать свою любовь.
Звериной злостью помогая в драке,
Кошмаром снов питало нашу кровь.
Любилось так, чтоб верность не нарушить,
Храня в запасе тысячи измен,
А по утрам несло свободу в душу,
Когда она предпочитали плен.
Рыдало ночью над священным ликом,
Скрывая безысходность в нас самих,
Ползло по глади вод за лунным бликом,
Чтобы к рассвету превратится в стих.
Рождало мир иллюзий и блаженства,
Сметая в осень ветреность листвы,
И, падая дождем на совершенство,
Вгрызаясь в землю, ставило кресты.
И уходило, расчищая плесень
Еще вчера святого торжества,
Искать надежду не сожженных писем,
Любовь которых все еще жива.
Устало время обрекать себя же.
Сердца устали избегать свой страх.
И чье там горе - главное, не наше...
Но, все же, время помнит о крестах.
Оно не раз дарило нам разлуку.
Оно не раз давало шанс уйти...
Но, поменяв безумие на скуку,
Вновь засыпало на чужой груди.
Оно ползло, летело, исчезало,
А мы его считали - берегли,
И нам его всегда казалось мало.
Что знали мы? И что же мы смогли?
Бесценна сущность вякать благородьем.
Одни посулы, и цена им - грош.
Ни воли к свету, ни святынь, ни родин,
Ни правд от бога, ни стихов от душ.
Устало время хоронить былое.
Устало хныкать по уставшим нам
И подставлять под нервные покои
Искусственную неизбежность драм.
Оно рвало'сь, просило... Мы молчали.
Поэтому не жили - только шли
По краю снов еще одной печали.
Но что же мы любили и спасли?!
Что в нас осталось от любви и страсти -
Исконных там, где этот мир зачат,
Самими нами в часовой напасти
Крошить в песок вселенский циферблат.
Да, мы пройдем - до звезд ли, до креста ли.
Что мы оставим после на земле?
Кто сможет прочитать, что мы писали
Осенней ночью сердцем на золе?
Сгорят ли строки, веря, что мы жили,
Познав свое бессмертие в стихах -
Мир не поймет, как мы с тобой любили
И не просили время о мечтах.
= 2015 =